Игры Проклятых

— Но… они будут одинаковы, а значит…

— Тот эликсир, который ты покажешь Арганусу, будет выполнен при использовании небесного цикла, что изменит его свойства по отношению к уже созданному.

— Ты прав, Альберт. Но небесные светила соединятся только через три года… Может, убежать сейчас?

— Нельзя. Конечно, можно попытаться, но ты не сможешь выбраться за пределы Хельхейма. Думаю, Арганус уже начал стягивать в Бленхайм войска и вскоре соберет здесь всех верных ему слуг. Ты не сможешь от них скрыться, когда они будут маршировать сюда. Твой единственный шанс — исчезнуть в горячке начавшейся войны.

Она уже близка: Арганусу не хватает только одного — эликсира. Значит, мы знаем точную дату, когда все настанет. Стоит войне начаться — и ежедневно будут умирать некроманты и рыцари смерти, твое исчезновение останется незамеченным, и ты спокойно покинешь Хельхейм.

— А как быть с Энин? За три года Арганус извратит ее разум.

— Он уже это сделал, и с этим ничего не поделаешь. Она уже выбрала свой путь, и ты не сможешь заставить ее свернуть с него. Забудь о ней.

— Нет. Не могу.

— Придется смочь. Если ты убежишь вместе с ней, вас будет еще проще найти и… наказать. Ты обречешь ее на смерть. Твой выход — время. Если Симионе будет угодно, с Энин ничего не случится, если нет — то ты не изменишь судьбы возлюбленной, лишь усугубишь ее.

— Даже за шаг перед свободой мои руки связаны, — понурил голову Сандро. Он понимал правдивость Альбертовых слов, осознавал правоту своего друга, но он не мог принять этой правды. — Я не могу позволить Арганусу испортить Энин. Я обязан ей помочь.

— Ты не понимаешь, Сандро, — сказал Трисмегист. — Она сама хочет обучаться у него магии, сама хочет стать той, которую из нее воспитает Арганус. Для нее магия — путь к свободе, и она ни за что на свете не откажется от намеченных планов. И если ты не забыл, то теперь ты для нее — первый враг. Она тебя не послушает. Выжди время: если ситуация изменится, достаточно будет ловкого слова, по месту и по времени — и все переменится. А сейчас ты лишь добавишь ей веры в то, что ты лжец и обманщик, если попытаешься убедить в своей правоте. Не искушай судьбу и поверь моему опыту: как-никак, я прожил достаточно, чтобы разбираться в людях. Ваши пути разошлись, но настанет час — и все переменится. Жди.

Ждать… Самое сложное — ждать, когда даже не знаешь, чего ждешь. Но еще сложнее любить ту, которая тебя ненавидит, мечтать о нежном прикосновении, о теплом, как луч солнца, взгляде, а получать лишь холод и презрение. Сложнее каждый день понимать, что мог все изменить, повернуть ситуацию в свою сторону, но по непонятным причинам ничего этого не добился, остался в дураках и вновь проиграл спор с судьбой.

— У нас три года, — вырвал из раздумий Трисмегист. — Мы не будем терять времени даром. Будем заниматься магией, чтобы по прошествии лет ты смог достойно принять бой за свободу и, при необходимости, грудой упокоенных проложить себе путь к спасению.

Что ж, три года на то, чтобы все изменить. Три года на то, чтобы взять ситуацию в свои руки, переправить неудавшееся и правильно поставить то, что еще не начато. Три года на то, чтобы стать достойным соперникам каждому из некромантов и научиться противостоять им, сминая на своем пути.

— Продолжим обучение немедля, — с холодным азартом выговорил Сандро. — У нас всего три года, чтобы научиться всему. И колдовать, и мыслить.

— Продолжим, — согласился Трисмегист.

Только теперь он получил новобранца, из которого сможет воспитать настоящего воина, воина, которому будут безразличны тяготы боев и сражений…

Прорицание третье

Бывает так, что ты сорвал оковы,
Бывает так, но некуда бежать,
А ты беги, беги по небосводу,
И если надо — научись летать!

Быстрей! Быстрей! Вперед! Не останавливаясь! Коридор резко заворачивает… Налево!

Надо спешить! Время — неоправданная роскошь, а промедление — смерти подобно.

Поворот. Секунда — вечность, а вечность — секунда. Еще поворот! Треклятые замковые лабиринты! Пово…