Игры Предвечных

Горгона, не надеясь на слуг, стремительно пробиралась меж каменных осколков и острых кристальных наростов вслед за незваной гостьей. Однако, к ее удивлению, стражи бросились выполнять приказ госпожи с необычайным для них рвением. Несмотря на то, что прекрасная юная женщина двигалась быстро, она явно проигрывала в скорости стражам, которые изначально находились гораздо ближе к нарушительнице и теперь быстро нагоняли ее. Прислужники хаоса не один век провели среди разломов, трещин, бугров и торчащих везде кристаллов. Потому их движения были куда стремительнее и увереннее, чем у хрупкой темноволосой красавицы. И, хотя юная женщина торопилась изо всех сил, стражи были явно быстрее. Несколько мгновений потребовалось жрице хаоса для того, чтобы понять причину такого необычного усердия ее прислужников.

— Хватайте ее! Не дайте добраться до сферы!

Нарушительница мельком обернулась вновь. Вид нагонявших преследователей прибавил ей резвости. Однако было видно, что она начала утомляться. Все чаще ее маленькие ноги оступались на одетой в стекло земле, а изрезанные ладони оставляли кровавые следы на острых кристальных гранях. Ранее молчаливые, преследователи приближались, подбадривая себя азартными криками. Вынужденные против воли служить хаосу смертные мужчины, в отличие от горгоны, не трепетали от осознания того, что пришлая нарушительница может достичь охраняемой ими тайны раньше, чем они настигнут ее. Но нарушительница была молода и красива. Ее появление внезапно разбудило в прислужниках хаоса давно позабытые страсти, что были присущи смертным. Потому они торопились изо всех сил.

И, все же, незваная гостья по-прежнему не давалась в руки. Она быстро пробиралась между острых выростов, скакала по стеклянным камням, перепрыгивала через расщелины, из которых поднимался жгучий пар. И все ближе подбиралась к словно манившему ее свечению.

Горгона метнула в нее сгустком огня. Однако нарушительница была уже так близко к цели, что даже магия хаоса теряла там свою разрушительную силу. Беглянку лишь осыпало горячими искрами, заставив на несколько мгновений пригнуться, прикрывая голову руками. В ярости жрица сделала еще один бросок огнем. Женщина обернулась только мимолетно, однако жрица сумела разглядеть мелькнувшее на ее лице выражение брезгливой досады.

— Остановите ее! Проклятье! Тому, кто ее настигнет, она достанется первой!

Новый крик горгоны отразился от стен по всей огромной пещере, заставив ненадолго замереть и преследователей и их жертву. Однако замешательство длилось всего несколько мгновений.

Ответом был дружный мужской рев. Нарушительница резко отвернулась, и продолжила карабкаться на очередной уступ, за грядой которых уже простиралась выжженная сиянием сферы земля. Она выбралась на небольшую площадку между двух особо крупных кристаллов раньше, чем первый преследователь достиг подножия уступа. Прямо перед ней открылась неглубокая, но широкая трещина, из которой поднимался жгучий пар. Схватившись за несколько малых выростов на теле кристалла, незваная гостья стала огибать трещину по узкой кромке.

Ее путь вокруг впадины, на дне которой пузырилась растворявшая плоть вода, еще не был завершен, когда вслед за ней на площадку выбрался самый резвый из стражей. От бега капюшон преследователя так же сбился набок, обнажая круглую заросшую голову с торчащими ушами и лихорадочно блестевшие глаза. Встретившись с ним взглядом, беглянка теснее вжалась в скользкую поверхность кристалла за спиной, торопясь как можно скорее перейти на другую сторону. Меж тем, из-за края уступа уже показывалась рука второго преследователя, а далеко внизу, но гораздо ближе, чем прежде, к нарушительнице торопилась сама горгона.

Маленькая женщина, наконец, вспрыгнула на твердую почву. Путь к мерцавшей сиянием сфере преграждала последняя гряда уже более мелких, чем прежде, кристаллов. И — еще одна трещина в земле, обойти которую было нельзя.

Трещина была широкой. Как и прочие, она была заполнена жгучей водой. Незваная гостья могла и не знать о том, что делала такая вода с угодившей в нее плотью. Но одних испарений было достаточно, чтобы отвратить от желания туда упасть.

Беглянка остановилась на краю этой расщелины, в то время как ее преследователи преодолевали последний барьер из кристаллов. Горгона тоже была близко. Змеиное тело извивалось, толкая ее вперед. Глаза жрицы горели яростной злобой, ее прислужников — нетерпеливой похотью.

Тяжело дышащая нарушительница отступила к самому краю расщелины и коротко взглянула вниз. Потом подняла взгляд на спешивших к ней преследователей и положила окровавленную ладонь на рукоять посеребренного меча. Во взгляде женщины сквозила едва заметная неуверенность. Ладонь, сжимавшая оружие, заметно подрагивала. Весь ее облик дышал тяжелой, болезненной усталостью.

— Она в ловушке!