Игрушка судьбы

– У нас появился шанс, капитан!

– Шанс выбраться отсюда?!

– Вы ведь рассказали своему Хуху о происшедшем с нами? Так вот, он, кажется, знает толк в таких вещах.

– Но, по-моему, он даже не понял, о чем я веду разговор!

– Да, кое-что было ему действительно непонятно. Но он тут кое о чем нас расспросил, и теперь они занимаются этим…

– Они?

– Да. Джордж с Туком помогают. И особенно кстати пришлась помощь Джорджа. Кажется, он уже различает дверь…

– Ну, этот нам наразличает, – усмехнулся я.

– Мне бы очень хотелось, капитан, чтобы вы оставили свои наскоки.

Я не хотел ругаться с ней и молча скользнул вниз.

Двое на корточках и один полузарывшийся в песок – расположились шеренгой. Тук пристально вглядывался куда-то прямо перед собой. Лицо Смита выражало крайнее напряжение. Щупальца Хуха, подрагивая кончиками, тянулись вперед.

Я посмотрел туда, куда был устремлен взгляд Тука, и ничего не увидел – ничего, кроме бархана, уходившего к небу.

Подошла Сара, и мы вдвоем встали позади этих жрецов. Было совершенно непонятно, что происходит, но я решил не вмешиваться. Если есть даже ничтожный шанс открыть дверь, рассуждал я, то почему бы им не воспользоваться…

Внезапно щупальца Хуха обмякли, а Тук со Смитом сгорбились. По всему было видно, что их постигла неудача.

– Требуется больше энергии, – сказал Хух. – Если бы все мы…

– Все? – переспросил я. – Боюсь, что не подойду для такой работы. Кстати, в чем она заключается?

– Мы сосредотачиваемся на двери, – ответил он. – Пытаемся открыть ее…

– Она по-прежнему здесь! – воскликнул Джордж. – Я чувствую это!

– Мы с вами должны попробовать, – решительно заявила Сара. – Это будет наш скромный вклад.

Она опустилась на корточки рядом с Хухом и спросила:

– Что нужно делать?

– Вы должны представить дверь, – сказал Тук.

– А затем потянуть ее на себя, – добавил Хух.

– Чем – потянуть? – поинтересовался я.

– Мыслью! – ядовито ответствовал Тук. – Это тот самый случай, когда длинный язык и тугие мышцы совершенно ни к чему!

– Весьма неуместное замечание, – приструнила его Сара.

– А чем, спрашивается, он был занят все это время? – не утихал Тук. – Орал и дрался!

– Брат мой! – мягко сказал я. – Если ты действительно так считаешь, то, как только мы выпутаемся из…

– Успокойтесь оба! – крикнула Сара. – Капитан! Прошу вас…

Она разровняла песок рядом с собой, и я тоже присел на корточки, чувствуя себя идиотом.

Впервые в жизни я сталкивался с такой концентрированной тупостью! Нет, я не сомневался, что кто-то при помощи своей психической энергии может творить подобные чудеса… Но мы, человеческие существа, ни в чем подобном до сих пор замечены не были! Впрочем, от уникумов вроде Тука с Джорджем жди чего угодно…

– А теперь, – сказал Хух, – все вместе представим дверь.

Его щупальца выстрелили вперед и тихонько задрожали…

Я сосредотачивался изо всех сил. Я старался увидеть дверь и… действительно увидел! Призрачную дверь со слабо светящимся ореолом! Мне захотелось открыть ее, но не за что было ухватиться! И все же я пытался. Я даже чувствовал, как пальцы мои скользят по гладкой поверхности этой чертовой двери.

Очень скоро мне стало ясно, что мы ничего не добьемся. Дверь вроде бы начала приоткрываться – но щель была слишком узка, чтобы можно было проникнуть в нее. Открыть же дверь пошире нам не хватало времени – то есть сил.

На меня навалилась усталость, и я понимал, что остальные тоже не в лучшем состоянии. Я знал, что мы будем пробовать еще и еще раз, пока не выбьемся из сил окончательно… Неудача при первых попытках будет означать гибель…

Я напрягся сильнее и, как мне показалось, ухватился за дверь. Я потянул ее и почувствовал, что другие тянут тоже. Дверь поддавалась! Она качнулась в нашу сторону на невидимых петлях, и уже казалось, можно просунуть в щель руку!.. Впрочем, хотя я потел наравне с остальными, знание того, что дверь наша ирреальна, не улетучивалось…

А потом, когда дверь приоткрылась еще чуть-чуть, мы не выдержали. Все одновременно… И двери не стало. Перед нами был только песок.

Что-то скрипнуло за нашими спинами. Я вскочил и развернулся. Над нами висело колесо.

Из зеленой массы, по-прежнему расположенной в центре, выдавился комок и, качаясь на серебристой паутине, стал спускаться. Комок не был пауком, хотя в очертаниях и способе его передвижения проглядывало что-то паучье. Милейшим существом показался бы паук рядом с этим чудовищем, неотвратимо скользившим вниз, – колышущейся мерзостью, слизью с дюжиной не то рук, не то ног, с тем, что могло бы быть лицом, если б не внушало такого нечеловеческого ужаса и гадливости, не оскорбляло своим видом все ваше существо.

По мере приближения к нам комок издавал все более громкие звуки. У него не было рта, но шум, порождаемый им, был нестерпимым. В этом шуме слышались и хруст костей, разгрызаемых огромными зубами, и урчание зверя, исходящего слюной при виде падали, и сердитое бормотание безумца, и многое другое.

Добравшись до обода и спрыгнув – уже без паутины – на бархан, комок возвышался теперь перед нами. С его тела без конца что-то капало на песок, темнеющий от этой гадости.