Она даже сердится красиво.
- Почему не считается? – спрашиваю эту упрямицу, поглаживая ее по спине.
- Я по магазинам хочу. А ты меня тут, как в тюрьме держишь.
По магазинам? Точно, девчонка. Маленькая еще, бесстрашная. Забыла уже, как в нее стреляли. Юность беспечна.
- У меня нет времени ходить по магазинам, малыш, - говорю ей. – Скажи Ирине, она все принесет, что тебе нужно.
Вероника хмурит лоб, задумчиво замолкает.
- Раньше я сама выбирала себе одежду, - заявляет.
Да уж, принцесса! Точно королевских кровей, не иначе.
- Это не очень разумно, детка, - говорю, сам удивляясь тому, как мягко звучит мой голос.
С любой другой разговор был бы коротким. Я бы дал бабла на новые шмотки, и плевать, что там будет куплено. Черт, о чем я вообще? Какой другой? Нет других баб! Их больше не существует в моей реальности.
Вероника выгибается, со стоном прижимаясь ягодицами к паху. Осмелела девочка. Мне на погибель. Задом трется о мой стояк, провоцирует. Остатки логики из башки вышибает.
- Пожалуйста, - выдыхает со стоном.
И я ведусь, как придурок последний. Жаль, не знал раньше, какое счастье видеть свою женщину счастливой.
А что? Пусть развеется девочка. С охраной, разумеется, пойдет по своим магазинам. Ту гниду, которая заказала покушение, я вычислил. И теперь у мужика столько проблем, что ему не до новых подвигов. Тем более, намек, что это только аванс, этот недомерок получил. Вряд ли рискнет геройствовать и идти против меня. Знает, что я и на том свете достану.
- Хочу, - шепчет Вероника томно, потираясь ягодицами о мой стояк, - по магазинам, - добивает окончанием фразы.
Быстро учится девочка. Можно выдавать аттестат с отличием по манипулированию. По слабому месту бьет. И очень успешно. Не понимает еще, что все в ней – моя большая слабость. Хорошо, что не понимает. Иначе, хана мне.
- Попроси меня, - шепчу внезапно осипшим голосом.
- Как?
Вот же стерва! Мелкая, но талантливая. С огоньком.
- Ты сама знаешь, как.
Меня ведет от ее активности. От того, что она проявляет инициативу. Сама.
Вероника замирает, переворачивается на живот, в глаза мне заглядывает. А меня уже понесло, я пьян своей девочкой. Расплываюсь скользкой лужей от одного ее взгляда. Так умеет смотреть только она. Будто на прицеле держит и в душу заглядывает.
Сладкая моя, не томи. Едва сдерживаюсь, чтобы не схватить ее в охапку и под себя не подмять. Только мне от нее активных действий хочется. Чтобы сама, по своему желанию.
Девчонка приподнимается, к брюкам моим тянется. Ширинку расстегивает, пальчиками ствол сжимает. Кислород с шипением вырывается из легких. А она в глаза мне все заглядывает, словно, пробует на вкус свою власть. Дурак я, окончательно свихнулся рядом с ней.
Но на этом она не останавливается. Спускается вниз, губами член обхватывает, языком по всей длине проводит. Как оголенным проводом по нервам. Слишком острые ощущения, как впервые в жизни, будто раньше я никого в рот не трахал. С ней всегда так. Как по краю пропасти. Того и гляди, свалимся с ней вместе.
Она обсасывает головку, вбирает в себя ствол. А у меня перед глазами черные точки от кайфа. Вот-вот отключусь. Не выдержу так долго.
- Стой, - шепчу чуть слышно, - хватит.
Вероника замирает, приподнимается. На член сверху садится, со стоном насаживаясь до упора. Осмелела моя девочка. С ума меня свести решила. С рычанием ее ягодицы сжимаю, пока она, замерев, не двинулась дальше. Разжимаю пальцы, даю ей возможность двигаться, что она и делает. Насаживается сначала плавно, потом все резче. Стонет сладко, внутри сжимается. Уже на грани глаза распахивает, в мои пьяные заглядывает, почти тут же кончая.
Просить она умеет, как никто другой.
Делаю пару толчков, подхватываю ее под ягодицы и приподнимаю, чтобы успеть выйти.
- Ты получишь свои магазины, - выдыхаю, открыв глаза.
Она наклоняется к моим губам, целует нежно, чуть касаясь.
Теперь у меня не осталось сомнений. Она больше не кукла, а кукловод.
Глава 32
Ника.
Шопинг в компании двух громил-охранников – то еще удовольствие. Но на этом настоял Одаевский, и даже слушать меня не стал. Мы с ним часто бываем на приемах, и никто больше не решается покушаться на меня. Видимо, всех, кто пытался, Одаевский давно распугал, и теперь я никому не нужна.
Впрочем, даже так, когда у меня за спиной эти двое, мне нравится больше, чем безропотно примерять на себя все, что купит Ирина на вкус Одаевского. Вечные платья и лодочки порядком надоели. А ведь, хочется простых джинсов или шорт. Тем более, в те дни, когда я даже не выхожу из дома.
Заглядываю в разные магазины. При моем появлении посетители испуганно косятся на громил за моей спиной, шарахаются от нас и стараются тихонько сбежать, от греха подальше. Короче, шороху навели мои охранники на всех. Даже на продавщиц, которые дрожащими руками протягивали мне подходящие по размеру вещи. Зато оперативненько-то как работали, несчастные, даже жаль их немного стало.