Игрок нулевого уровня

Короткий участок пути пролегал через трущобы. Многослойные наложения бесчисленных косых домиков выстроились в неровные ряды. Грязный дымок валил из худощавых труб, соперничавших со спутниковыми антеннами, тянущимися к солнцу как увядающие растения. Из пухлых пластиковых окон светил ярко-желтый свет, приглушаемый жиденькими занавесками. Иногда людские силуэты выделялись на ткани, но большинство жителей предпочитало сидеть на улице и вести светские беседы на приземленных лавочках-ступеньках, несмотря на мороз. Несколько смуглых мужчин прохлаждалось на земляных порожках и неуверенно попивало оздоровительную смесь ежевичного сока с хмельными хлопьями. Рядом с такими собраниями пахло дешевыми духами и застарелым потом. Где-то за гаражами от самодельной колонки исходил отвратительный набор блеющих звуков с хлюпающей, тошнотворной мелодией. Пожалуй, единственной положительной стороной этого места являлось наличие огромного количества граффити, цветущих на грязных стенах. Иногда даже можно было невольно поразиться красоте отдельных работ, несомненно, имевших свою ценность и часто представлявших остросоциальную сатиру.

Влад неуверенно пробирался сквозь негустые кустарники и обходил стороной группы бранящихся обывателей. В сердце всегда горела тревога и страх в подобные моменты, будто любой из пьяниц мог резко подскочить и наброситься на худощавую фигурку чужака. Юноша крепко прижал к груди сверток, как самое ценное, что у него было, не считая бумажника. Он шагал аккуратно, боясь задеть одну из бутылок или попасться на чьи-то любопытные глаза. Приходилось постоянно красться, как крыса. Именно загнанной крысой чувствовал себя Влад, будто делал что-то гадкое, запретное.

Праздник не оказался испорчен лишними конфликтами, и у Влада получилось вынырнуть из зловещей клоаки. Дальше было легко добраться до относительно благополучного района, до дома. Крошащегося, железобетонного дома. Парень оттолкнул ногой железную дверь, поскольку не хотел измазать ладонь о толстый слой жидкой ржавчины. Тихонько шмыгнул внутрь чтобы не разбудить Барбариску – жирного, как монитор середины двадцатого века и лохматого, как пихта, пса. Животное любило развалиться у теплой батареи и лежать так сутками, но обладало настолько чутким слухом вкупе с невероятной сонливостью, что кусало жильцов за ноги, не выходя из вечной спячки.

Влад прошёл вперёд по душному проему на цыпочках, рывком запрыгнул на лестницу и преодолел сразу несколько ступенек. Барбариска порывисто зарычал и задрыгал задними лапами на одном месте, словно в погоне, но запутался в собственных конечностях и жалобно заскулил. Упустил добычу. Юноша на секунду повелся на эти прискорбные звуки и уже намеревался вернуться обратно, чтобы скормить чудовищу хотя бы свою голень, но передумал и продолжил подъем.

Один серый пролет не отличался от другого, и велик был шанс пропустить свой этаж из-за отсутствия ориентиров. Впрочем, Влад уже давно отметил детали, которые помогали не заблудиться в этом адовом коридоре. Например, на квартирах, начиная с двадцать пятой, кончилась краска. Их двери светили более бледным оттенком, чем ярко-зеленые «элитные» первые две дюжины. На пятом этаже ступеньки были на сантиметр выше, чем надо, и именно здесь чаще всего слышалась брань оступившихся обывателей. Влад знал, что кто-то сорвал номерок с восьмидесятой квартиры и вывел на двери красным мелом «здесь был керпич». Тут надо свернуть. Далее, изрядно устав от бесконечного восхождения, попасть на внутреннюю площадку, растоптаться на замызганном коврике и проникнуть в свое пристанище с гордой цифрой «восемьдесят восемь».

Дом дохнул на него родным запахом лимона (он не мог найти более дешевую краску на рынке) и ароматом кофесодержащего напитка. Тот впопыхах был оставлен греться в чайнике утром. Влад протёр покрытые сажей ботинки рукавом и поставил обувь сохнуть у двери. Пальто снимать не стал – было лишь на пару градусов теплее, чем на улице. В углу стояло две побледневших полоски отопления. Юноша разгрёб тряпки у недавно крашеной в жёлтый стены и нашел розетку. Вилка с проводом от древнего вентилятора из позапрошлой эпохи вошла в отверстие. Винты, направленные на батарею, своими ритмичными движениями стали разносить крупицы тепла по всему дому. Влад отложил драгоценный сверток на пол, удовлетворенно потер ладони, дыхнул в них, закашлялся, и повязал шарф плотнее к горлу.

– Электричество недешево обойдется, – лицо слегка омрачилось, – надо отказаться на сегодня от кофе.

Раньше Влад закупал газ, но после нового экологического налога он стал дороже чистой энергии, хотя, казалось бы, куда ещё?

– Надо пересчитать…

Юноша сунул обмороженные пальцы внутрь пальто и вцепился в бумажник. Он трепетал, не совсем осознавая, от ужаса или предвкушения, но раскрыл его, после чего стал медленно проговаривать цифры вслух. Влад постоянно сбивался из-за волнения, но сошелся на восемнадцати тысячах долларов.

– Ладно… Прорвемся. Осталось ещё немного.