Игрок (ЛП)

— Для нас устраивают встречу. Хрен его знает зачем, учитывая, что все уже решено, — сказал Чарли. Я резко вздернула подбородок.

— Когда?

— В четверг утром в Бельмонте-билдинг.

— Нас пустят в Бельмонте-билдинг?

Чарли усмехнулся, забавляясь моим удивлением, хотя не должен был. «Бельмонте» была не только одной из крупнейших и успешных компаний по недвижимости и инвестициям, но и первой, кто владел территорией, принадлежащей этническому меньшинству. Ее основателем был Хавьер Бельмонте. Своего рода Мекка современного Нью-Йорка. Или просто «Бельмонте». Они перекраивали Бруклин, придавая ему более цивильный вид.

Они сделали так, что каждый человек рассказал захватывающую историю, которую вполне возможно сами и отредактировали, о том, как прекрасно поменялся город. Знаменитости стеклись в Бруклин, чтобы смешаться с хипстерами и притворяться нормальными гражданами. И причиной для этого стали красивые здания «Бельмонте» и яркие витрины магазинов. Теперь дошла очередь до Гарлема, северного района Манхэттена. Я была обеими руками «за» улучшения, но как только все началось, это стало ненавистным.

— Во сколько точно это собрание?

Чарли вскинул бровь, а его карие глаза блеснули.

— Ты собираешься драться?

Я улыбнулась. У меня была причина бороться, но сама мысль о том, что я это сделаю, казалась смехотворной. Я никогда не вклинивалась вне очереди, никогда не повышала голос и старалась не спорить без крайней необходимости. Я была барышней, попавшей в беду, за что получила прозвище Пич. Ага, это имя принцессы из Марио. В моем детстве эта игра была на пике популярности. В семье я была младшим ребёнком, потому меня всегда баловали. Если я забиралась на дерево, брат вскарабкивался сразу за мной. Если я царапала колено, Ванесса тут же оказывалась рядом, чтобы помочь мне встать. Возможно, именно поэтому, когда наша семья потеряла все, мне было тяжелее всего. За мной перестали бегать и кормить с ложечки. У меня больше не было возможности посещать частную школу. Меня выбросили в мир. В реальный мир, где необходимо заботиться о себе самой и надеяться, что к концу дня ты все еще будешь цела.

Эта мысль упростила принятие решения. Я не могла сдаться без боя. Тем более что в этом было замешано «Бельмонте».

Глава 2

Уоррен

Я стоял посреди поля, когда мне позвонил брат и попросил вернуться домой. Домой. Я рассмеялся ему в трубку. Нью-Йорк перестал так называться для меня с тех пор, как я уехал в четырнадцать лет.

— Ты будешь жалеть, если не сделаешь этого, Уор, — наставлял он. — Заодно оценишь свои инвестиции.

Именно последнее привлекло мое внимание. Мой уже как несколько месяцев бывший финансовый консультант слишком вольно обращался с моими деньгами. До начала сезона у меня имелось несколько недель отпуска, в которые я планировал потренироваться и разобраться с капиталом. Я прикинул, что мне придется отменить несколько встреч, которые я обещал спонсорам, и перенести фотосессии, но если я не смотаюсь в Нью-Йорк сейчас, то в следующий раз смогу это сделать еще не скоро. Инвестиции и тоненький голосок в моей голове перевесили чашу весов в пользу того, что я должен увидеть свою семью. Так я забронировал рейс.

У меня было несколько футбольных матчей в Штатах в прошлом сезоне, но не в одну из этих поездок не посещал Нью-Йорк. Я прилетал в Лос-Анджелес, Портленд, Орландо, Майами, но не в Нью-Йорк. Даже когда у меня была возможность, я ею не воспользовался. Мои товарищи по команде твердили, что если вы приехали в США и не посетили Нью-Йорк, то поездка не считается. Я бы мог с ними согласиться, если бы воспоминания, связанные с этим городом, не преследовали меня. Пребывание там напоминало мне, кто я и откуда. Возможно, для большинства людей это было бы честью, да вот только для меня все было наоборот.

И вот я вернулся туда, откуда все началось, и ненавидел каждую проведенную здесь минуту.

Мой брат смеялся надо мной. Он назвал меня липовым ньюйоркцем, но поскольку это было единственное, в чем он был прав, я позволил ему и дальше пытаться меня этим уколоть.

Мне было четырнадцать, когда я уехал в Испанию. Как любой другой ребенок из богатенькой семьи, я всегда мог вернуться, но решил этого не делать. Я несколько раз заказывал билет на самолёт, но, к ужасу отца, так и не садился в него. В мою защиту стоит отметить, что я был подростком, чья жизнь вращалась вокруг футбола и попыток заполучить девчонку в свою постель при любой возможности. Каждый раз новую.

Последние десять лет в отпуске я тренировался у разных клубов, посещал фотосессии и снимался в рекламе для разных спонсоров, а также выяснял куда прибыльнее всего вложить деньги.

В первый день после возвращения в Нью-Йорк я решил, что пробуду здесь всего неделю, но, когда позвонил Томас Бельмонте и сказал, что Хавьера Бельмонте не было в офисе и я могу спокойно уладить дела, я понял, что в моих интересах задержаться.