Игрок 2

В переводе на обычный язык это означает «никак». Интурист — это практически параллельная вселенная. Свои гостиницы, магазины «Берёзка». Даже деньги другие — чеки «Внешторга». Целая система, которая позволяет зарабатывать стране валюту.

Тогда мне приходится подключать тяжёлую артиллерию.

— Приключений захотелось? — посмеивается надо мной Бубун.

Руководитель совхоза имени Ковпака сияет, как свежеотчеканенный червонец. Его предприятию удалось заключить договор с Черноморским флотом, а это не только позволило перевыполнить план по продукции, но и принесло винам и коньякам совхоза заслуженную известность. То есть, «бодаться» теперь с Магарачем и Инкерманом по выставкам и дегустациям на равных, а не как бедные родственники.

А ведь в этом счастливом обстоятельстве есть и мой вклад, и мы оба это прекрасно знаем.

Не отыщи я вовремя команду яхтсменок и не познакомь их с виноделом, не было бы никакого триумфа на регате, который оказал такое неизгладимое впечатление на адмирала Горшкова и всех его подчинённых.

— Впечатления нужны, Сергей Геннадьевич! — объясняю, — Ты ж пойми… Аргонавты, Колхида… Золотое руно… Тысячелетние традиции… Я же человек творческий, мне это всё на себе ощутить надо… проникнуться.

— Интурист, говоришь… — хмыкает Бубун. — Погоди, а ты по-англицки как?

— Спикаю, — говорю, — вери велл.

Он набирает короткий номер на одном из телефонов.

— Маргарита Захаровна? Бубун беспокоит. Помнится, ты жаловалась, что тебе буклет о морских круизах министерство поручило делать, и под это дело человек требуется? — он слушает торопливый женский голос в трубке и расплывается в улыбке. — Конечно, не зря спрашиваю. Прямо передо мной сидит, член Союза Писателей из Москвы. В творческой командировке здесь, на английском, как на родном… Путёвку?.. Только первый класс?

Бубун вопросительно смотрит на меня.

— Оплачу! — киваю, — в полном объёме!

— Оплатит, — подтверждает он, — Сегодня? До конца рабочего дня успеть?

Будет, а куда он денется…

— Сергей Геннадьевич, золотой ты человек! — говорю, когда Бубун торжествующе кладёт трубку.

— Пулей к ним! — говорит он в ответ, — пока там не передумали или не поменялось что-то. У них всё переменчиво, как погода в мае. Знаешь, где ялтинский Интурист базируется?

— Без понятия, — отвечаю.

— В Ореанде на первом этаже, спроси, тебе подскажут, — Бубун смотрит на часы. — Сорок минут осталось. Машину дать?

— Не откажусь!

— Тогда счастливого плаванья! — пожимает мне руку директор совхоза.

На сотрудниц Интуриста я обрушиваюсь как снег на голову за десять минут до завершения рабочего дня.

Маргарита Захаровна, оказавшаяся миниатюрной женщиной лет пятидесяти с мелкой завивкой и пулемётной по скорости манерой говорить, успевает сообщить, что им поручено изготовить буклет о Черноморских круизах, что предназначен он для распространения в странах Соц. Лагеря. «Вы же понимаете, какая это ответственность», — говорит она, испуганно округляя глаза.

Со мной в рейс отправятся одна из сотрудниц Интуриста и их штатный фотограф, а я должен провести «профессиональные консультации». Я заверяю, что всё будет в лучшем виде и, наконец, получаю на руки вожделенную путёвку на круиз по Чёрному морю первым классом, за которую отдаю 152 рубля 44 копейки.

* * *

Утром следующего дня я предупреждаю о своём отъезде Юру Одессита и Аллу. Юра воспринимает спокойно, только уточняет, когда я вернусь. Моё недельное отсутствие вполне укладывается в его планы.

— Бери каюту ближе к носу, — советует он, — меньше укачивает.

На этой заботливой ноте мы и прощаемся.

Аллочка интересуется, нет ли возможность взять два билета, а когда слышит «нет», явно обижается.

Перед отплытием у меня остаётся только одно незаконченное дело. Я обещал одной девушке свидание под платаном на Набережной, на которое я появиться не смогу. Не то, чтобы я чувствую себя сильно перед ней обязанным.

Но слово надо держать. Если обманывать романтичных юных девушек они превращаются в циничных стерв. А я не хочу своими действиями множить в мире зло.

Вчера она должна была готовиться к зачёту, а сегодня его сдаёт. Следовательно, поймать её можно в Академии. Так что прикинув эти нехитрые обстоятельства я сажусь на троллейбус до Симферополя.

* * *

Крымский медицинский институт славного города Симферополь, как и полагается правильному советскому учебному заведению в период перед началом сессии, встретил меня целыми толпами студентов и студенток.

Первые были все как один целеустремлённы и мужественны, а последние прекрасны и беззаботны.

Шутка. Конечно же нет. Насчёт того, что девушки прекрасны, это верно, но никакой беззаботности ни у кого не было. До сессии всего ничего и студентам нужно подтянуть хвосты, чтобы быть допущенным к экзаменам.

Этим они и занимались.

Мне же среди этого людского водоворота нужно было найти одну единственную девушку Настю.

О которой я знал только то, что она студентка первого курса, и всё.

Задача не тривиальная, прямо скажем. Но и не очень сложная на самом деле.