Очень быстро понял, что всю добычу мне не собрать. С моей силой уже минут через пятнадцать я потеряю скорость, а еще через двадцать – замру на месте, как сейф с кирпичами. Вывернув на землю содержимое сумки, быстро отобрал наиболее ценное. Камни Душ, браслеты, нечастая ювелирка, лут с Медведя и запас еды. Все. Остальной треш в виде потертой одежды, кусков руды, ржавого оружия и другого барахла сиротливо остался лежать на земле. Так же поступал с последующей добычей. Очень скоро я напоминал себе рыболовецкий траулер, тянущий полные сети рыбы. За моей спиной, словно стая чаек, молодежь ссорилась за сброшенный лут. Человек десять топали следом и деловито подбирали все, что плохо лежало. Достаточно быстро они самоорганизовались, появилась живая очередь. Народ даже умудрился поделить еще живых гнолов, азартно, на пальцах, высчитывая свои шансы на добычу с монстра пожирнее.
Минут через шесть колокольчики зазвенели в первый раз:
–
Я не стал пороть горячку, занимаясь выбором специализации и распределением единиц посреди боя. Торопиться не стоит, ошибку исправить невозможно. Сейчас все равно сражается мишка, сам я далеко не всегда успеваю бросить хотя бы одно заклинание.
Еще десять минут, и вокруг снова зазвенели колокольчики. Одиннадцатый!
Спираль сжималась, мы все ближе подбирались к ограде, закрывающей вход в пещеры. Надо было пробиваться вовнутрь, на что было две причины. Первая: монстры на поверхности были ограничены десятым уровнем, что не позволяло использовать потенциал Гумунгуса на все сто. Вторая: я опасался реакции вернувшегося за вещами давешнего рейнджера. Увидев моего пета, он может смертельно расстроиться и чисто ради самоудовлетворения нашпиговать меня стрелами.
Ворота охраняли два воина, усиленные обвешанным амулетами шаманом. Вот это уже интересно, боевые гнолы до этого мне не попадались – сплошь собиратели, посыльные и прочие работники нижнего звена. Впрочем, зомбо-медведь разницы не заметил. Воины легли за десяток секунд, шаман трижды успел зачитать какие-то замораживающие заклинания, вполне эффектные, но абсолютно не эффективные. Н-да, «БеЛАЗ» на городской улице. Кто не спрятался, я не виноват.
Развернулся к своим рыбам-прилипалам:
– Народ, я спускаюсь в глубь пещер, прикрывать вас больше не смогу, не до того будет. Да и прохода обратно обеспечить вам не обещаю – иду надолго. Рекомендую возвращается, пока гнолы не воскресли.
Народ внял и поспешил назад по пробитой ранее просеке. Ушли все, кроме совсем мелкого, незнакомого мне роги девятого уровня. На мой недоуменный взгляд он уверенно ответил:
– У меня стелс прокачан по максимуму, думаю, не заметят. Но если сдохну, то к тебе никаких претензий. Зато весь ненужный лут пойдет мне в одно лицо!
Он улыбнулся и активировал стелс, превратившись в полупрозрачную размытую фигуру. Если отойдет еще шагов на пять, станет совсем невидим. Ну, ОК, на его месте я бы тоже рискнул. Ох уж это сладкое слово «халява»…
В дальнем углу ограды я заметил длинный ряд из нескольких десятков клеток. В них сидели изможденные пленники, в основном темные эльфы, хотя мелькнула и парочка представителей других рас.
Заинтересовавшись, подошел к ближайшей клетке. Надменный дроу лишь на мгновенье скосил на меня глаза, а затем снова уставился в бесконечность.
– Уважаемый, – обратился я к нему, – могу ли я чем-то вам помочь?
Эльф снизошел лишь до того, чтобы повернуть ко мне голову. Я, вызвав интерфейс управления петом, выбрал команду: «Голос!» Медведь встал на задние лапы и взревел. Это, конечно, не «Первобытный Рык» – данная абилка у зомби не сохранилась, однако вид четырехметровой рычащей туши эльфа явно впечатлил. Кивком головы он указал на тяжелый замок, запирающий двери клетки.
– Меня зовут Инерион. Наш отряд был на задании в окрестных лесах и попал в ловушку гнолов. Выше по течению ручья, из которого мы брали воду, их шаманы погрузили в русло цветки сон-травы. Очнулись мы уже в клетках… Достань ключ, и я хорошо тебя отблагодарю. Если не сможешь, просто убей, не хочу быть зарезанным, как овца на алтаре Зверобога. У меня есть несколько золотых, возьмешь себе за труды.