Играя судьбами

– Прекрати, – голос мужчины повысился, и Лиза немедленно закрыла рот. Лишь сорвавшееся следом дыхание могло подсказать мужчине, что она на грани.

Убрав руку с подбородка, он вновь положил ладони на плечи и с усилием посадил Лизу на посетительский стул. Она тяжело опустилась, подгребая под себя ноги и продолжая яростно оплетать дрожащими руками живот.

Натан, рассматривая девушку, которая будто хотела превратиться в точку и исчезнуть, нахмурился. Ему не нравилось то, что происходило с ней. Надломленная, она растеряла свою уникальную красоту. Ту кротость, ту безмятежность, в которую некогда Натан влюбился, если он, конечно же, умел испытывать подобные чувства. Нет, скорее всего, это была некая одержимость ее исключительностью. Он видел в Лизе будущую звезду, ту, которая могла перевернуть складывающиеся предпочтения публики. Лиза могла бы вернуть искреннюю красоту, неподдельную, чистую как глоток родниковой воды. Но он все потерял, потому что в некий момент упустил девушку из своих рук.

И вот она сидела в его кабине, отчаянно пряча глаза и боясь вымолвить хоть слово, а если и могла что-то сказать, так бесконечное «простите».

Натан отошел от девушки, продолжая наблюдать за ней. Взял стоявший в нескольких метрах от них стул и подтащил тот поближе к Лизе. Поставил стул практически рядом с ней, опустился и положил свои ладони на нежные кисти с длинными красивыми пальцами. Но ее руки больше не были красивыми. Лишь сейчас Натан заметил, как изменились пальцы девушки. Кожа побелела, огрубела, ногтевые пластины были изгрызены. Никакого розового лака и изящной формы овала. Он поднял взгляд, подмечая треснувшую красоту девушки: бледная кожа с проступающими венами, руки тонкие, выступающая ключица. Волосы, благодаря которым получила она негласное прозвище Златовласка, теперь были неряшливо зачесаны и собраны в кривой хвост на затылке.

– Лиза, – прошептал Натан, сжимая ладонь девушки, – ну же, взгляни на меня.

Она нерешительно приподняла голову, кусая губы. Ее глаза василькового цвета утратили прежний блеск. Алые сосуды проступали, уродуя милое лицо и доказывая Натану – Лиза плакала. И плакала она слишком часто.

– Почему ты не пришла ко мне раньше. Я звонил.

– Знаю, – прошептала она, вновь опуская голову. – Простите…

Натан сжал челюсти, подавляя желание выругаться.

– Перестань извиняться. Лучше расскажи.

Лиза покачала головой, но Натан надавил на ее ладони, вынуждая девушку ответить.

– Я не могу.

– Лиза. – Голос больше не звучал нежно, он приобрел стальные нотки. Давление усилилось.

– Прошу, не заставляйте. – Девушка громко всхлипнула, пытаясь скинуть ладони Натана, но он не позволил. Пальцы крепко переплелись с ее пальчиками, похожими на сухие веточки.

– Я не хочу тебя заставлять, – промолвил он, не сбавляя давления. Только так Натан мог разговорить Лизу и понять, что же именно произошло, и в чем он ошибся. – Мне нужна твоя помощь, если ты хочешь получить помощь от меня.

– Я боюсь.

– Меня?

Она яростно закачала головой. Натан знал, Лиза смущалась его, восторженно смотрела в спину, но никогда не боялась.

– Тогда кого?

Она прикусила губу. Прикусила так сильно, что алая капелька крови собралась на бледно-розовой коже и упала, оставляя полоску на подбородке. Натан поспешно дотронулся до лица девушки, вынуждая ту прекратить кусать свои и так пострадавшие губы. Лиза замерла и взглянула на него.

– Просто расскажи мне все, что считаешь нужным. А я помогу исправить.

Горло Лизы дернулось. Она открыла рот и вдохнула, вгоняя в свои легкие воздух.

– Это уже не исправить, – прошептала, очерчивая ладошками живот.

– А ты хотела бы?

– Да. – Она кивнула, переплетая пальцы под животом. – Я думала, что все будет иначе. Но я… – ее голос окончательно дрогнул и сорвался на хрип. – Я так ошибалась… Он солгал мне… А вы… Вы никогда не лгали мне.

***

– Аня, привет! – Пожалуй, сегодня мое желание поговорить с подругой было настолько искренним, что я с трудом сдерживала себя, чтобы не засыпать Аню вопросами или вовсе не сорваться в пляс.

– Привет, – вымолвила она, и голос чуть искаженный динамиками, подарил мне секунду блаженного удовольствия.

– Как дела?

Мы так давно не общались, что я совсем позабыла голос подруги. Я любила всех своих подруг – давних и новых, но Аня всегда занимала особое место в моем сердце. Наверное, это что-то слишком личное, да настолько, что я даже сама порой не понимала, почему так радовалась, когда слышала ее голос. А мы ведь почти не общались, а виделись еще реже. Последний раз встретились на свадьбе Ники. Аня приезжала ненадолго, ее дедушка, единственный родственник, тогда очень болел и Аня сильно переживала. Мы все очень хотели ей помочь, но подруга предпочла держать нас на расстоянии вытянутой руки. И я понимала, почему.

Порой боль нужно пережить в одиночку. И я так справлялась со своей болью.

– Хорошо, Анют.

– Ты как? – Я знала, о чем именно она спрашивала. Не нужно пояснений, имен, фактов. Просто два слова, от которых по коже мороз.

– Сойдет.

– Мне так жаль.