Играй и умри

Это казалось вполне себе подходящим объяснением, хоть Айна, а ранее Анна, никогда не была религиозной. И все же поверить в правоту «поповских сказок» мешали некоторые не укладывающиеся в данную «теорию» детали. Например, что это за ящик с индикаторами и кнопками? Неужто в «небесной канцелярии» тоже пользуются электроникой? И почему на дисплей выведена надпись на эдилянском языке, а не на каком-нибудь райском, ангельском или, на худой конец, арамейском? Да в конце концов, на русском и то было бы логичней! Она ведь все-таки не эдилянка, и там, «наверху», прекрасно должны об этом знать. Смущало также и наличие здесь ее рваной и грязной до непристойности одежды. На небеса вроде как попадают души, а не обутые в испачканные ботинки окровавленные тушки.

Айна в задумчивости потерла лоб, вспоминая, что же было до того, как она очнулась в этом странном месте. А вспомнив, в ужасе задрожала и прислонилась к стене, чтобы не упасть.

«Фир!.. Он же ранен! Он же истечет кровью!..» – пронеслось у нее в голове. Перед глазами поплыли страшные картины, вырванные из ее памяти. Фир, бледный и окровавленный, без правой руки, сидит, прислонившись к брустверу, сложенному из тел статистов. Еще более окровавленный Сом, ее земляк, в разрезанной груди которого с каждым вдохом-выдохом хрипит и булькает… Жутковатый с непривычки Макур, со своим окровавленным ирокезом из перьев, чем-то напоминающий индейца из старых приключенческих фильмов… Макур стреляет из автомата – экономно, одиночными патронами. Сама она вооружена короткоствольным лучеметом и тоже стреляет… А враг все ближе и ближе. Киберов очень много, подмога, похоже, все прибывает. Макур перестает стрелять. Передергивает затвор, отбрасывает, выругавшись, автомат в сторону. У нее тоже почти сразу после этого садится последний аккумулятор. А у Макура уже в руках единственная граната. И чека у нее выдернута.

– Подтаскивай к Сому своего парня, – говорит ей «индеец», – и сама ложись рядом.

– Зачем? – не понимает Айна, в голове у которой только одна мысль: «Сейчас мы все умрем».

– Я брошу гранату и лягу на вас, на ваши головы.

– Не понимаю… – лепечет она в ответ.

– Выполняй! – орет на нее Макур. – Иначе все сдохнем!

«А так разве не сдохнем?» – хочется спросить Айне, но она, словно сомнамбула, машинально выполняет приказ.

Фир тяжелый, и он без сознания, сам ей помочь не может, но все-таки она справляется и падает рядом с любимым в полном изнеможении.

– Я не уверен, – слышит она над собой голос. – Но, возможно, окажусь прав. В любом случае это последнее, что я могу для вас сделать.

«Не уверен в чем? – крутится в ее голове вопрос, задать вслух который попросту не хватает сил. – В чем прав?.. Почему только для нас?..»

А дальше – звук взрыва, грохот падений… Что-то тяжелое и мокрое придавливает грудь и голову. И мысль – «надо было лечь на живот…» – как раз перед тем, когда этот самый живот вспарывает жгучая, непрекращающаяся боль. Затем – еще и еще… Рука невольно тянется вниз, к источнику этой боли. Там все липко, горячо и мокро… Пальцы проваливаются внутрь, туда, куда никак бы не должны провалиться… Там тоже горячо, а еще скользко. Но не от крови… «Это мои кишки», – успевает подумать она, прежде чем провалиться в спасительную тьму небытия.

Страшные воспоминания совсем лишили девушку сил. Она медленно сползла по стене и осталась сидеть на корточках. Со лба стекал холодный пот, но поднять руку, чтобы его вытереть, Айна не сумела. Ее трясло. В голове стало пусто, потом зазвенело в ушах. Глаза она не закрывала, но почему-то перестала вдруг видеть что-либо, кроме черно-зеленых роящихся мошек.

«Не вздумай упасть в обморок, дура! – сказал вдруг кто-то в ее голове. – Нужно спасать Фира!»

Понимая, что сказать это себе могла только она сама, Айна, тем не менее, почувствовала новый прилив сил. Зрение очистилось от мошек, почти исчез противный звон в ушах.

– Нужно спасать Фира, – повторила она уже вслух. – Но как?!..

Девушка медленно поднялась, и ноги, хоть и по-прежнему дрожащие, ее все-таки удержали.

«Думай, Анютка, думай! – вновь подстегнула она себя. – Ты ведь тоже спаслась! Думай, как».

И Айна принялась думать, отбросив в сторону все прочие досаждающие ей мысли. Потому что без толку возвращаться на бойню без средств для спасения. Она снова погибнет, только теперь уже навсегда. И тогда никто и ничто не сможет спасти ее любимого.

Девушка вновь осмотрела помещение. Взгляд остановился на длинном «языке», торчащем из большого серого ящика. Она очнулась на нем… Почему именно на нем? Почему он торчит из этой полости? Не потому ли, что до этого помещался внутри? А если так, то и она вместе с ним тоже. Но что тогда вообще такое этот ящик? Не может быть, чтобы он ее исцелил!

И тут в голове у Айны «щелкнуло»…

«Я почему-то думал, что уже рассказывал тебе, – словно вживую зазвучал в памяти голос Фира. – В общем, БиП – это сокращенно от «биопреобразователь»… При прохождении через БиП разумного существа устраняются любые дефекты его организма».