Игра в любовь (СИ)

— Это моя секретарша Екатерина, — как довольный кот, вдоволь наевшейся сметаны, ответил мне мужчина.

— Хорошо, — коротко ответила я, недоумеваю, какой реакции он ждет от меня.

— Приятно видеть и чувствовать твою ревность. Значит я все же небезразличен тебе, — продолжал улыбаться он, внимательно изучая моё лицо.

— Во все не ревную, — буркнула я, чувствуя как начинаю краснеть от смущения и закипать от злости, из-за его чрезмерной самоуверенности. — Меня твоя личная жизнь не интересует!

— Могла бы сказать хотя бы "Спасибо", а не сбегать как маленькая трусишка из моего дома.

Тут он оказался прав, это действительно было некрасиво с моей стороны поступать так глупо.

— Спасибо. Ты не представляешь, насколько я тебе благородна. Если бы не ты, — понесло меня. Но Сережа внезапно прервал мою тираду, резко впившись в мои губы умопомрачительным поцелуем.

Голова закружилась, меня вознесло к самым звездам и все слова в один короткий миг, просто исчезли из моей головы, так и не сорвавшись с языка. Я непроизвольно поддалась импульсу и ответила на его жаркий и обжигающий нутро, поцелуй, позволяя углубить его. Он неистово терзал мои губы, разжигая пламя внутри меня, сжигая без возврата всю мою боль и обиду. Крепко обняла его за шею, с остервенением вонзая свои пальцы в его широкие плечи, притягивая еще ближе к себе, возбуждая ту страсть, что буквально пожирала меня изнутри, желая вырваться наружу и поглотить нас целиком. Мужчина протяжно застонал и резко вырвался из моих горячих объятий, отстранившись на безопасное расстояние.

— Остановись, иначе я не выдержу и возьму тебя прямо здесь, — прорычал Заславский, глядя на меня настолько хищно, настолько жадно и желанно, что я была готова сама сейчас же броситься на него как оголодавшая бестия, требуя срочной ласки и подчиняя его разум.

— Когда я увидел тебя вчера в объятиях этого ублюдка на танцополе, я балансировал на самой грани, Лера. Я был готов сорваться к вам и оторвать ему его руки, которыми он прикасался к тебе. Ты такая жестокая.

Я жестокая? Моя страсть и желание словно ветром сдуло и я была готова разорваться на мелкие куски от закипавшей злости. Но он крепко взял меня за руку и взглянул мне прямо в глаз, заставляя меня провалиться в глубокие омуты его глаз:

— Ты хотела, чтобы я ревновал и у тебя получилось. Я не просто ревновал, я был готов убивать, — в его синих глазах бушевала буря, вперемешку с грозой. — А когда ты исчезла из поля зрения, я чуть не сошел с ума, думая о том, что ты осталась с ним наедине. Пока я боролся со своей ревностью и самоуничтожал себя, сжигая заживо свое сердце, прибежала твоя подруга, она была в жуткой панике. Ты не брала трубку, а на барной стойке остался лежать твой кошелек. Она сказала, что это был подарок твоих родителей и ты бы ни при каких обстоятельствах не потеряла бы его.

Он сделал паузу, задумчиво глядя вдаль, а потом тяжело вздохнул. Сразу было понятно, что ему очень неприятно вспоминать события вчерашнего вечера. Если бы он знал, как мне было противно вспоминать это. У меня было дикое желание содрать с себя кожу, к которой этот ублюдок прикасался своими грязными руками и сжечь ее в печи.

— А дальше все было как в тумане. Помню как открыл дверь и увидел тебя обнаженную, лежавшую на диване, а этот ублюдок уже нацелился... — он сжал кулаки и закрыл глаза, пытаясь контролировать свой гнев.

— Прости, — я прошептала ему в самое ухо и сжала его руку еще сильней. Из моих глаз неожиданно покатилась слеза, которую он аккуратно поймал своим большим пальцем, а потом посмотрел на меня с таким трепетом и нежностью, что внутри меня все зашевелилось, стало вдруг так стыдно и очень грустно. — Прости. Я такая дура.

— Все уже позади, милая. Они ответят за всю ту боль, что причинили тебе, — что-то опасное сверкнуло в его дьявольском взгляде, что меня даже передернуло от пробежавшего холодка.

Возникла небольшая пауза, он продолжал сжимать мою руку и молчал, глядя в чистой голубое небо. В этот момент мне вдруг стало так тепло и хорошо, хотелось, чтобы этот момент никогда бы не заканчивался и длился вечно и бесконечно. Но всему когда-то приходит конец...

— Ты не представляешь как мне было плохо без тебя все это время, Лера. Ты настолько плотно засела в моей голове, что я не мог работать нормально, не мог отдыхать, не мог спать, ты все время приходила ко мне во сне, — вдруг тоскливо заговорил Сережа.

Складывалось впечатление, что это я виновата в том, что бедный и несчастный Заславский не мог спокойно жить. Как будто это я кинула его без причины. Да и не заметила я его мучений, он просто совершенно наглым образом врет мне прямо в глаза! Хоть это и не в его правилах, говорить ложь. Лучше бы он просто не начинал эту тему и не портил прекрасный и трогательный момент между нами.

— Ага, я заметила вчера в клубе и сегодня в твоем же доме. Заметила насколько тебе было плохо, — усмехнулась я, обижаясь, что он меня считает за полную идиотку, не иначе.