Игра судьбы

— Я больше не буду отвечать на твои вопросы, — сказал Аид, глядя на Персефону. — Минфа проводит тебя.

Он знал, что нимфа ждет в тени. Она никогда по-настоящему не оставляла их наедине, и он ненавидел самодовольное выражение ее лица, когда она вошла в его кабинет через вход в Подземный мир. Возможно, именно это заставило его воззвать к своей богине, прежде чем она ушла.

— Персефона.

Он подождал, пока она повернется к нему лицом.

— Я добавлю ваше имя в список моих гостей этим вечером.

Ее брови сошлись в замешательстве. Вероятно, она думала, что ее приглашение совершить экскурсию по его владениям будет отозвано после ее поведения, но сейчас это было важно больше, чем когда-либо. Это был единственный способ увидеть его таким, какой он есть.

Бог, отчаянно нуждающийся в мире.

Глава VIII

Остров лемнос

Аид нашел Афродиту, ожидающую его на ступеньках своего особняка на острове Лемнос. Это был прекрасный дом, построенный самим Гефестом, сочетание современных линий, замысловатой филиграни и стен с окнами, из которых открывался вид на каждый великолепный восход и чарующий закат.

Этот остров был священным местом для Гефеста. Именно там он приземлился, когда Гера сбросила его с Олимпа. В результате падения он сломал ногу, и жители Лемноса заботились о нем. Даже после того, как его пригласили вернуться, бог предпочел остаться, поскольку он построил кузницу, научил людей работать с железом и приобрел последователей. Аид всегда считал тот факт, что Бог Огня был готов разделить этот остров с Афродитой, признаком его любви к ней, но он никогда не делился с ней своими мыслями — она, вероятно, все равно не стала бы слушать.

— Пришёл сдаться? — спросила Афродита. На ней было платье, похожее на внутреннюю часть морской раковины, и халат из морской пены, отороченный развевающимися перьями. Ее золотистые волосы блестели, волнами ниспадая на спину.

— Я пришел поговорить с твоим мужем, — ответил Аид.

— Не называй его так, — отрезала она, ее глаза вспыхнули гневом.

— Почему? Зевс дал тебе развод?

— Он отказался, — сказала она и посмотрела в сторону океана, где солнце висело низко в небе. Она на мгновение замолчала, и Аид понял, что это за тишина — ей пора взять себя в руки. То, чем она собиралась поделиться, далось ей с трудом. — Даже после того, как Гефест согласился, что так будет лучше.

Чертов Гефест, подумал Аид про себя. Бог Огня был хуже его в том, что говорил неправильные вещи.

— Он не выразил ни малейшего гнева, когда я рассказала ему, что сделала, — продолжила Афродита, снова глядя на Аида.

— Он целый день работает в кузнице, и в нем нет ни грамма огня.

— А ты не подумала, что он разозлился не потому, что ожидал этого?

Афродита сверкнула глазами, и Аид объяснил.

— Ты сама призналась, что у тебя никогда не было брака, Афродита. Почему ты ожидаешь, что Гефест будет оплакивать то, чего у него никогда не было?

— Что ты знаешь, Аид? У тебя тоже никогда не было брака.

Аид подавил желание закатить глаза. Все его разговоры с Афродитой заканчивались тем, что она легкомысленно отвергала его мнение или совет и бросала ему в лицо его собственное одиночество.

И чего я добиваюсь?

— Гефест в своей лаборатории, — сказала Афродита. Она повернулась, ступая босыми ногами по мраморным ступеням.

Аид следовал за ней. Она не вошла в свой дом, а вместо этого свернула на дорожку, прорезавшую сад, полный ярких тропических цветов и зарослей декоративной травы. Тропинка вела к стеклянному мосту, который соединял особняк с вулканическим островом, где Гефест держал свою лавку, высеченную в самой большой горе.

Мастерская содержала кузницу на нижнем уровне и лабораторию на верхнем, где он экспериментировал с технологиями и магией. На протяжении многих лет Бог Огня создавал доспехи и оружие, дворцы и троны, цепи и колесницы — и людей, среди которых самой известной была Пандора, которую он лепил из глины. Позже она будет использована в качестве козла отпущения, чтобы Зевс мог наказать человечество. Аид никогда не спрашивал Гефеста о ее судьбе, но у него было чувство, что это преследует бога по сей день.

— Он работал над проектом. Пчёлы, — сказала Афродита на ходу, и в ее голосе прозвучала нотка восхищения.

— Они механические, устойчивые к болезням.

Пчелы умирали с угрожающей скоростью по разным причинам — от паразитов и пестицидов, плохого питания и окружающей среды. Последнее имело больше отношения к Деметре, чем к чему-либо еще, поскольку Земля, как правило, страдала, когда ее настроение было мрачным. Аид посчитал, что это был стратегический шаг со стороны богини, поскольку потеря пчел означала меньшее производство пищи, что привело бы к тому, что все стали бы полагаться на Богиню Урожая.

Творения Гефеста должны были гарантировать, что смертные — и пчелы — не окажутся во власти богини. И наоборот, его творения можно было рассматривать как акт войны против богини.

— Гефест сказал тебе это? — спросил Аид с любопытством, потому что, если так, это означало, что они общались.