Игра шутов

— Все было спланировано заранее, — сказал Лаймонд. — Человека, который это организовал, убили, чтобы он не заговорил. Другой, тот, который пихнул на мост этого проклятого кита, ничего не знает. Ему заплатили и дали определенные указания — вот и все. Больше он нас беспокоить не будет… Кстати, чтоб не забыть. О'Лайам-Роу и Доули, как вам известно, знают, по крайней мере, кто я такой. Но если вам, или Тому, или Дженни, или кому бы то ни было из тех, кто оберегает королеву, понадобится помощь, а меня вы не сможете найти, обращайтесь к Абернаси, смотрителю королевского зверинца. Он сделает все, что сможет… Итак, перед нами — два невероятно плохо продуманных заговора: один против О'Лайам-Роу, другой — против маленькой королевы. И в том, и в другом был задействован убитый Дестэ. Все делалось через вторые и третьи руки, в смехотворно искаженных масштабах, словно у того, кто за этим стоит, нет возможности расчистить путь для обыкновенного наемного убийцы. Кто-то является к Дестэ: сам ли руководитель заговора или какой-нибудь другой негодяй — и предложение сделано. Удастся попытка — тем лучше. Не удастся — ничего, спешить некуда; денег хватит и для следующего раза.

— Может быть, это не один человек, — сказала Маргарет с неожиданной резкостью, — а целая нация.

Лаймонд улыбнулся:

— Такой вывод напрашивается, не правда ли? Вдохновительницей обоих заговоров — и против ирландцев, и против шотландцев — должна была бы быть Англия, и я решил подобраться к Мейсону, чтобы прощупать почву. Но слишком явственно его горячее стремление привлечь О'Лайам-Роу на свою сторону — да и всякий может сказать, что живой принц Барроу куда полезнее для Англии, чем мертвый. Значит, перед нами — восхитительная неразбериха, и одно в ней хорошо, а другое — плохо. Если снова состоится покушение на Марию, расследовать его будет трудно, потому что оно не будет явным: до сих пор всякая попытка убить девочку была обставлена как несчастный случай. С другой стороны, О'Лайам-Роу остается, и это может сослужить нам службу. Кто-нибудь обязательно попытается снова убить его.

Лаймонд говорил вполне серьезно, однако Маргарет уловила блеск в его глазах и рассмеялась, но сразу же овладела собой.

— Но вы уверены, что О'Лайам-Роу решит остаться во Франции? Не сочтет ли он это чересчур унизительным? Вы будете при дворе, а он — в тени, на обочине.

— Чтобы ощутить унижение, нужна некоторая сила духа, — сухо заметил Лаймонд. — О'Лайам-Роу останется.

Маргарет встала и наконец направилась к двери, от усталости ничего не видя перед собой. Лаймонд взял на себя обязательство помочь королеве. Это она может с благодарностью сообщить Тому перед его отъездом, вдовствующей королеве, своей матери и всему тому узкому кругу доверенных лиц, с которыми Лаймонд будет отныне сотрудничать. Он тоже встал, не закончив фразы; лицо его осунулось от изнеможения.

Маргарет Эрскин сказала внезапно:

— Я нечасто цитирую Тома, но ведь и его грубый здравый смысл может оказаться полезен. Он полагает, что с вашей стороны было безумием связаться с О'Лайам-Роу. Принц, конечно, остроумный человек, но он ленив и сумасброден, и в придачу ему нельзя доверять. Он настолько безобидный, говорит Том, что в один прекрасный день возьмет и убьет вас.

— Ерунда, — отозвался Лаймонд. — Почему, спрашивается, я должен терпеть моральное вымогательство, пока О'Лайам-Роу разгуливает на свободе, без всяких оков? Он человек образованный. У него есть голова на плечах. Нужно только научить его воспользоваться всем этим. Я упою его пальмовым вином власти, — заключил Лаймонд стремительно, — и он свалится с дерева.

Часть II ОПАСНОЕ ЖОНГЛИРОВАНИЕ

Тот не подсуден, кто жонглирует тупыми дротиками или круглыми шарами. Кто занимается опасным жонглированием и причиняет кому-либо повреждения, на того налагается пеня за игру не по правилам. Опасное жонглирование — это такое жонглирование, при котором применяются остро отточенные предметы.

Глава 1 ОТ РУАНА ДО СЕН-ЖЕРМЕНА: НЕИСТРЕБИМЫЙ ТРУТЕНЬ

Судьям непросто принять решение касательно пчел, которые поселились в дуплах деревьев, принадлежащих благородному господину: из уважения к оному дерево срубить можно не всегда.

Новости об ошеломляющем успехе Тади Боя его хозяин получил на следующее утро, через Робина Стюарта, который поднялся ни свет ни заря специально для этого. Слушая его, О'Лайам-Роу знай себе почесывал свою всклокоченную, всю в перьях золотистую голову.

Новость явно порадовала его:

— О, парень замечательный, таких больше нет. И где теперь ваши жемчуга, ваши речи попугайские? Имей только голову на плечах — и тебя оценят по достоинству.