Игра с огнем

— Это правда, и лучшее тому доказательство, лорд Кранли, ваша прелестная жена, — сказала София. — Меня удивляет, что вы еще не отправились в свадебное путешествие.

— Моя жена пакует вещи, леди Далби, во всяком случае, она так говорит. Мне нужно не больше часа, чтобы собрать все, что может пригодиться в течение года, — с легкой усмешкой сказал Кранли. Все-таки он производил впечатление более серьезного и разумного человека, чем его напыщенный братец, и, похоже, быстро нашел подход к жене. Это было достойно восхищения, хотя и несколько неожиданно. Пенелопа была удивлена.

— Ты скоро привыкнешь к этому, — сказал Иденхем. — Женщины просто не могут, чтобы не запастись кучей вещей, которые никогда не пригодятся. Они находят в этом какое-то странное удовольствие. Благоразумный джентльмен должен снисходительно относиться к таким вещам.

— Вы находите благоразумным потакать жене, которая запасается кучей ненужных вещей? — спросила София. — Иногда вы рассуждаете очень странно. Разумнее будет купить все, что нужно, по прибытии на место. Вам не кажется, лорд Кранли, что должны быть какие-то ограничения?

Как бы ни раздражало Пенелопу поведение Софии, она была вынуждена согласиться с ней. О каком снисхождении может идти речь, когда надо лишь упаковать вещи для свадебного путешествия? Иденхем, во всех отношениях блистательный мужчина, в данном случае высказался несколько банально. Пенелопа решила, что немедленно начнет собираться в свадебное путешествие, дабы лишить его возможности быть к ней снисходительным, если вдруг придется заниматься этим под его крышей. Да, это великолепный план, и она приступит к его осуществлению, как только вернется домой.

— Не знаю, известно ли вам, леди Далби, — заговорил Кранли не так уверенно, как обычно, скорее, с легким смущением, — но я предпринял долгое путешествие в Китай на торговом судне.

— Мне это известно, лорд Кранли, — ответила София. — В вашей внешности есть что-то от морского волка, и это делает вас просто неотразимым, да вы и сами об этом прекрасно знаете.

Как ни странно, на щеках Кранли проступил румянец. Неужели он покраснел от смущения?

— Амелия тоже сказала мне нечто подобное. — Его голос был тихим и нежным.

— Вы встречали нашего дядю Тимоти? — спросил Айвстон у Софии. — У него четыре корабля в Нью-Йорке. Мы очень редко видим его по вполне понятным причинам, ибо большую часть времени он проводит в море.

— Как мило вы это представили, лорд Айвстон, хотя могли бы прямо сказать, что по вполне понятным причинам ему пришлось стать американским колонистом, ибо он участвовал в бунте против собственного короля, — благодушно сказала София. — Приятно видеть, что вы, несмотря на войну, храните верность семье. Но в ответ на ваш вопрос должна сказать, что мне довелось встречаться с мистером Тимоти Эллиотом, когда я была в Нью-Йорке, а также с его очаровательной женой Салли, она сама доброта. Как она поживает? Мне кажется, герцогиня скучает по ней.

Пенелопа мгновенно обратилась в слух, стараясь ничего не упустить. Свой дом на Аппер-Брук-стрит они арендовали у Эллиотов, а те, в свою очередь, у Хайдов, что вряд ли было простым совпадением. Если собираешься взять в аренду дом, то благоразумнее всего подыскать резиденцию, которая принадлежит герцогу. Пенелопа только сейчас узнала, что Салли Эллиот и Молли Хайд были родными сестрами. Она знала, что эти две семьи состоят в родстве, но в каком именно поняла только сейчас.

— Если она и скучает, то не говорит об этом, — сказал Кранли. У него вошло в привычку по вполне объективным причинам говорить за Айвстона. Айвстон, похоже, не слишком быстро соображал — это объясняло, почему он так редко бывал в обществе и так мало говорил, когда там появлялся. — Мы со дня на день ждем прибытия корабля Эллиота. Узнав об этом, Амелия неожиданно заявила, что мечтает отправиться в морское путешествие. Разве я могу ей отказать?

София с нескрываемой симпатией посмотрела на Кранли и улыбнулась.

— Неожиданно? — сказала она. — Вы слишком скромны, лорд Кранли. Склоняю перед вами голову. Джентльмен, который исполняет желания своей супруги, заслуживает моего глубочайшего уважения.

— Я не сомневался, что вы так скажете, — с добродушной усмешкой заметил Иденхем. — Какой женщине это не понравится? Но, по-моему, нельзя выполнять все их желания без разбору, ради их же блага. Мне однажды дали мудрое наставление — не потакать любым прихотям женщины, ибо она превращается в балованного ребенка, что никому не приносит радости.

О Боже, с таким мужем придется несладко!

София рассмеялась герцогу в лицо. Пенелопа в душе одобрила это и порадовалась. Надо выйти замуж, овдоветь и потом делать все, что душе угодно!

— Наставление? И кто же вам его дал, позвольте спросить? — поинтересовалась София.

— Моя мать, — с грустью ответил Иденхем, но его карие глаза озорно блестели.

— Ну что ж, уверена, у нее были на то свои причины, раз она дала сыну такое напутствие, — благодушно заметила София. — А герцогиня Хайд, случайно, не говорила своим сыновьям что-нибудь подобное? — обратилась она к Кранли и Айвстону.