Игра престолов: прочтение смыслов

В ответ лютоволки верно служат своим хозяевам, всюду сопровождая их. Нельзя сказать, чтобы для обитателей Семи Королевств сопровождающие Старков волки были чем-то нормальным: это экзотика, некоторые персонажи сериала даже не верят в реальность их существования, пока воочию не видят этих огромных хищников, следующих на шаг позади своих людей. Похожую сцену можно было наблюдать в Европе XIX века, когда великий зоолог, автор «Иллюстрированной жизни животных», А. Брэм, во время экспедиции в Северную Африку ходил в сопровождении приручённых им гиен и даже львицы, что приводило в суеверный ужас арабов, модель общения которых с дикими животными была совершенно иной. Местные жители, сопровождавшие его караван, считали учёного святым. «Приручённые путешественником гиены, вели себя, как большие собаки, они бесшумно заходили в гостиную и ждали подачки, в благодарность обнюхивая лицо своего господина», — со страхом и восторгом писали другие европейские члены его экспедиции.

Самые короткие отношения с лютоволком — у Арьи и её лютоволчицы Нимерии, но за две серии первого сезона полностью раскрывается неразрывная связь детей Старков и их полумифических защитников. Сцена, в которой волчица защитила её в ссоре с Джоффри и Арье приходится со слезами прогнать её за это, очень сильная, демонстрируются ум этой маленькой девочки, её стратегическое мышление. И тогда король приказывает казнить другого волка взамен и говорит: «Лютоволк не домашнее животное, подари ей собаку, ей же будет лучше». То есть сверхспособности этих зверей всем известны.

Таким образом, первой без своего лютоволка остаётся Санса, она отказывается от защиты, потому что хочет стать частью дома Ланнистеров, отринуть собственное происхождение. Потом, в финальных сериях последних сезонов, Санса вновь находит свою северную идентичность и в элементах её костюма появляется много деталей из волчьего меха и других символов лютоволка. В первых же сезонах на шее Сансы стрекоза — символ её легкости, стремления к красоте. Она носит этот кулон и после расторжения помолвки.

Нэд Старк знал, что и кого он дарит своим детям. Это не игрушка, а оживший тотем, герб, поэтому он вызывается сам убить Леди, и в тот самый момент, когда меч опускается на голову волчицы, в Винтерфелле лежавший без сознания Бран открывает глаза.

Как уже отмечалось, больше всего в заботе четвероного друга нуждается Бран — самый уязвимый из Старков. Лето защищает его, когда его хочет зарезать подосланный убийца, а устранив его, ложится, как собака, на постель мальчика и кладёт голову на лапы — с этого момента он будет всегда охранять своего господина, он приручён, он становится его телохранителем и собакой-терапевтом одновременно. Лишённый способности двигаться мальчик в видениях переселяется в тело своего волка, чтобы снова обрести эту возможность.

Во втором сезоне, когда Винтерфелл пал и Рикон и Бран бегут, оба их волка следуют с ними. Но это не гончие с псарни замка, это животные, у которых есть хозяева.

В седьмом сезоне, с приближением Великой Зимы, лютоволки из кадра пропадают, они перешли в своих владельцев, в элементы одежды их хозяев. Облачённые в меха, с украшенным изображениями волков оружием и доспехами, сначала Джон Сноу и Санса, а потом и все выжившие дети Старков готовятся к войне с Королём Ночи.

Роман Шляхтин историк Степь и её люди. Дотракийское море и дотракийцы в «Песни Льда и Пламени»

Противостояние образов «варвара-степняка» и цивилизованного земледельца присутствует в большинстве письменных культур Античности и Средневековья. О противостоянии оседлых жителей городов и «жестоких степняков» писали авторы в Китае и Древнем Риме, на Руси и Византии.

Вооружённый кочевник был одинаково чужим и для писавшего по-гречески византийского поэта Константина Манасси, и для монахов-летописцев, которые создали «Повесть временных лет», и для китайских хронографов, описывающих деяния монголов.

Объяснялась эта чужесть просто: в течение многих столетий полукочевники Великой Степи несколько раз меняли ход истории Евразии. Крупные нашествия конгломератов полукочевых групп, такие как поход Атиллы на Запад, завоевания Чингисхана или походы Тимура, меняли судьбы оседлых империй. Кочевые конгломераты разваливались, однако степь, Дикое поле русской хронографии, оставалась источником угрозы ещё долгое время. По замечанию Рустама Шукурова, только появление огнестрельного оружия смогло остановить (и, если говорить более точно, — снизить) угрозу, которую кочевники представляли для «оседлых» государств Евразии — символом этого в русской литературе можно считать пушку, которую в «Капитанской дочке» держат в крепости для обороны от кочевников-башкир.