Игра престолов. Битва королей

– Восемь, – твердо повторил мейстер. – Скажешь что полагается – и молчи, пока сир Родрик и лорд Виман тебя не спросят.

– Хорошо, – кивнул Бран.

– Я не скажу сиру Родрику, что произошло между тобой и Фреями.

– Спасибо.

Брана водрузили на дубовое отцовское кресло с зелеными бархатными подушками у длинного стола на козлах. Сир Родрик сидел по правую его руку, а мейстер Лювин – по левую, с перьями, чернильницей и листом чистого пергамента. Бран провел рукой по грубой поверхности стола и попросил у лорда Вимана прощения за опоздание.

– Принцы не опаздывают, – приветливо ответил тот. – Это другие приходят раньше, чем нужно, вот и все. – Виман Мандерли раскатился громовым смехом. Неудивительно, что он не мог ездить верхом, – на вид он весил больше иного коня, а его многоречивость не уступала толщине. Он начал с того, что попросил Винтерфелл утвердить новых таможенников, назначенных им в Белой Гавани. Старые придерживали серебро для Королевской Гавани, вместо того чтобы платить новому Королю Севера.

– Королю Роббу надо также чеканить свою монету, – заявил лорд, – и в Белой Гавани для этого самое место. – Он предложил, что сам займется этим делом, если король дозволит, и начал рассказывать о том, как укрепил оборону порта, называя цену каждого улучшения.

Кроме чеканки монеты, лорд Мандерли предложил построить Роббу военный флот.

– У нас уже несколько веков нет своих сил на море, с тех пор как Брандон Поджигатель предал огню корабли своего отца. Дайте мне золота, и через год я представлю вам достаточно галей, чтобы взять и Драконий Камень, и Королевскую Гавань.

Разговор о военных кораблях заинтересовал Брана. Если бы его спросили, он бы ответил, что затея лорда Вимана показалась ему великолепной. Он уже видел эти корабли в своем воображении. Хотел бы он знать, может ли калека командовать одной из таких галей? Сир Родрик пообещал отослать предложение Вимана на рассмотрение Роббу, а мейстер Лювин сделал запись на пергаменте.

Настал полдень. Мейстер Лювин послал Рябого Тома на кухню, и они пообедали прямо в горнице сыром, каплунами и черным овсяным хлебом. Лорд Виман, терзая птицу толстыми пальцами, учтиво осведомился о леди Хорнвуд, своей кузине.

– Вы ведь знаете, она урожденная Мандерли. Быть может, когда ее горе утихнет, она снова захочет стать Мандерли, а? – Он оторвал зубами кусок крыла и широко улыбнулся. – Я, со своей стороны, уже восемь лет как вдовею. Давно пора взять другую жену, вы не находите, милорды? Одному плохо. – Бросив кость на пол, он взялся за ножку. – А если леди предпочитает мужчину помоложе, так мой Вендел тоже не женат. Теперь он на юге, сопровождает леди Кейтилин, но уж верно захочет жениться, когда вернется. Он храбрый парень и веселый – как раз такой, который снова научит ее смеяться, а? – Он утер жирный подбородок рукавом камзола.

Бран слышал, как звенит сталь под окнами. Брачные дела его не занимали – ему хотелось во двор.

Лорд подождал, когда уберут со стола, и заговорил о письме, полученном им от лорда Тайвина Ланнистера, взявшего в плен на Зеленом Зубце его старшего сына сира Вилиса.

– Он предлагает вернуть его мне без всякого выкупа, если я отзову своих людей из войска его величества и дам клятву не воевать больше.

– Вы, конечно же, откажете ему? – сказал сир Родрик.

– На этот счет не опасайтесь. У короля Робба нет более преданного слуги, чем Виман Мандерли. Однако мне очень не хотелось бы, чтобы мой сын томился в Харренхолле больше, чем нужно. Это дурное место. Проклятое, так говорят люди. Не то чтобы я верил этим басням – однако поглядите, что случилось с Яносом Слинтом. Королева сделала его лордом Харренхолла, а ее брат тут же сместил. И отослал, говорят, на Стену. Хорошо бы поскорее устроить размен пленными. Я ведь знаю, Вилису неохота сидеть без дела, пока война идет. Он храбр, мой сын, и свиреп, как мастифф.

У Брана уже ныли плечи от сидения на одном месте, но тут беседа подошла к концу. Когда Бран ужинал, рог возвестил о прибытии еще одной гостьи – леди Донеллы Хорнвуд. С ней не было рыцарей и вассалов – только шестеро усталых латников в пыльных оранжевых камзолах, украшенных головами лося.

– Мы бесконечно сожалеем о ваших потерях, миледи, – сказал ей Бран, когда она пришла поздороваться с ним. Лорд Хорнвуд погиб в битве на Зеленом Зубце, их единственный сын пал в Шепчущем Лесу. – Винтерфелл не забудет этого.

– Я рада. – Она была бледная, изможденная, совсем убитая горем. – Я очень устала, милорд, и буду благодарна, если вы позволите мне отдохнуть.

– Разумеется, – сказал сир Родрик. – Поговорить мы и завтра успеем.

Назавтра почти все утро прошло в разговорах о зерне, овощах и солонине. Когда мейстеры в своей Цитадели объявляют о начале осени, умные люди откладывают впрок долю каждого урожая… а вот какую долю, это еще предстояло решить. Леди Хорнвуд откладывала пятую часть, но по совету мейстера Лювина пообещала увеличить ее до четверти.