Игра под названием "ЖИЗНЬ"

Когда все медиа-магнаты получили от Семёна свою порцию счастья, пользоваться их ресурсами ему было позволено безгранично.

Семён небрежно сидел за столом, а на него были нацелены сотни камер. Он был подчёркнуто, равнодушен и спокоен. Миллиарды людей по всему миру прильнули к экранам.

«Я обращаюсь к вам, жители Земли! — начал Семён своё неторопливое обращение, сняв очки. — Каждый из вас знает меня, но не каждый знает, кто я. Кто-то считает меня Богом, а кто-то Сатаной. Я не буду разубеждать ни первых, ни вторых. Пусть каждый останется при своём мнении. Я хочу вам сказать, что, начиная с этого момента, в вашей жизни наступает эра благоденствия. Вы забудете про болезни, голод и нищету. Войны и вооружённые конфликты канут в лету, потому, как не будет границ. И ресурсы планеты будут принадлежать всем вам на деле, а не в сомнительных законах, именуемых конституцией. Воротилы и толстосумы больше не посмеют на вас наживаться. Ибо я отменю деньги. Но наступающая эра не будет только эрой благоденствия, она станет эрой справедливости. Я не скажу, что люблю каждого из вас. Я не люблю лгунов, лентяев и тунеядцев. Я не люблю завистников и негодяев. Я не люблю трусов и подхалимов. Я не люблю многих из вас. И я не позволю им портить жизнь поистине достойным людям».

— Что он несёт? — заорал Тим Борк своим подчинённым. — Что он о себе возомнил? У него совсем плохо с головой? Срочно вырубите его к чертям собачьим!

— Слушаюсь, босс! — отозвался его помощник Пол и стал набирать номер на мобильном телефоне.

Семён одел очки и посмотрел на часы:

«Буквально сейчас глава „NBC“ Тим Борк дал распоряжение отключить мою трансляцию. Но посмеет ли его помощник Пол Колански выполнить его распоряжение, если узнает, что его босс неожиданно скончался от сердечного приступа?»

— Слушаю Вас, Пол! — послышался голос в трубке.

Но услышав слова Семёна, Пол не стал ничего говорить, а медленно повернулся к боссу.

— Что ты на меня смотришь? — орал Тим Борк. — Он сумасшедший. Вырубай! Я тебе говорю!

В этот момент Семён на экране телевизора в кабинете главы «NBC» щёлкнул пальцами, и Тим Борк схватился за сердце. Пол, в ужасе отшвырнув от себя трубку, бросился к боссу. Но тот уже был мёртв.

Президент Соединённых Штатов тоже в этот момент стоял перед экраном и слушал слова Семёна.

— Позвони-ка Борку, — обратился он к помощнику, — узнай, как его здоровье?

— Но, господин президент! — возразил помощник. — Вы же не верите всерьёз в эту чушь!?

Президент посмотрел на помощника.

— Слушаюсь, господин президент! — ответил помощник и скрылся за дверью.

Через минуту он вернулся. Его лицо было бледным, а дыхание учащённым:

— Господин президент! Тим Борк доставлен в госпиталь с сердечным приступом. Признаков жизни нет.

— Позови госсекретаря!

Помощник скрылся за дверью. Вскоре он вернулся с госсекретарём.

— Слушаю Вас, господин президент! — выпалил госсекретарь.

Президент сделал знак помощнику, чтобы тот покинул кабинет, а сам подошёл к своему столу и, выдвинув ящик, взял в руки пистолет. Недолго думая, он направил пистолет на госсекретаря и выстрелил ему в сердце. Тот, не успев испугаться, бездыханно упал на пол. Вскоре госсекретарь громко вздохнул и, неуверенно встал на ноги.

— За что, господин президент? — заныл госсекретарь, осматривая дырку на своём костюме.

Президент подошёл к нему и, разорвав на груди госсекретаря рубашку, осмотрел грудь. След от пули рассасывался на глазах.

— Да, ладно. Не ной! — сказал президент. — Я просто проверить хотел, не обманул ли он нас с препаратом? Не на себе же мне проверять! Я всё-таки надежда нации!

— А если бы обманул? — не переставал ныть госсекретарь. — Что со мной было бы?

— Но ведь не обманул же! — ответил президент. — Прекрати ныть! Не мешай мне слушать!

«Отныне вы все находитесь под моей защитой и покровительством. И все равны передо мною. Будь ты президент или оборванный дервиш, медиа персона или простой рабочий. Всех судить я буду одинаково — по делам их и помыслам. А дела ваши и помыслы мне известны не только те, что были, но и те, что будут. Потому, бойтесь меня усомнившиеся во власти моей!»

Семён замолчал и посмотрел в зал:

— А теперь я готов ответить на ваши вопросы!

В зале стояла гробовая тишина. Журналисты не решались обратить на себя внимание Семёна, чтобы лишний раз не вызвать его гнев. Наконец, одна молодая журналистка всё-таки осмелилась и подняла руку:

— Я — Саманта Блэк. «New York Times». Скажите, как вы собираетесь наводить порядок и командовать в мире, если у вас нет своей армии?

— Мне не нужна армия, — ответил Семён. — Я пришёл не разрушать, а созидать. Я несу мир. А мир нужен солдату ещё больше, чем хлеборобу. Не одна пуля не вылетит без моего разрешения. Иначе она размозжит череп самому стрелявшему.

— Но как вы будете это контролировать? — снова спросила Саманта.

Семён одел очки и, пристально посмотрев на Саманту, подмигнул ей одним глазом: