Игра под названием "ЖИЗНЬ"

— Всё, что делает человек в этом мире, он делает для себя, — ответил Чой. — Кто-то для своего тела, кто-то для своего кармана, а кто-то для своей души или совести. Даже давая монету нищему дервишу, человек думает не о нём, а о себе: «Какой я молодец! Какой я добрый!» Он тешит своё эго, своё самолюбие. В такой благодетели нет добра, но она тоже угодна Всевышнему.

— Ты тоже решил потешить своё эго? — спросила Таня.

— Ты веришь в предназначение? — неожиданно спросил Чой.

— Верю, но не всем дано знать своё предназначение.

— Ты прошла длинный путь, чтобы его найти?

— Наверное, — вздохнула Таня. — Я пытаюсь найти себя.

— Найти себя — это и есть предназначение каждого живущего на Земле, — уверенно произнёс Чой. — Всё сущее имеет предназначение. И человек не исключение. Как любая букашка, он рождается, выполняет своё предназначение и умирает, чтобы родиться вновь и повторить бесконечный цикл перерождений. Только избранный, до конца постигший суть бытия, может вырваться из этой головокружительной карусели, чтобы перейти на новый уровень самосознания.

— Ты говоришь, как мой муж, — улыбнулась Таня, вспомнив Семёна. — Только в отличие от меня он уже нашёл своё предназначение.

— Очень плохо, когда человек не находит своё предназначение, но, гораздо хуже, когда он ошибается с его выбором. Угощая других людей мёдом, он может дать им яд.

У Тани холодок пробежал по спине. Ей на мгновение показалось, что она уже сидела вот так на пластиковых стульях возле захудалого лонжа и слушала этот голос, наблюдая как по дороге проходит караван яков.

— Ты хотел бы знать, кем ты был в прошлых жизнях? — спросила Таня.

— Я это знаю, — спокойно ответил Чой.

— Это невозможно, — возразила Таня. — Такое может случиться только в случае сбоя программы.

— Я знаю, кем я был, кто я есть и кем стану после перерождения, — ответил Чой. — Это несложно, если тебе предначертана одна и та же судьба.

— Я помню только прошлые жизни, — тихо произнесла Таня. — Помню своих друзей, родителей, языки, на которых разговаривала. Но кем я стану, не знаю. И не знаю, захочу ли я кем-то стать.

— Всевышний не спрашивает наших желаний, — ответил Чой. — Он сам выбирает нам тело, в котором душе будет проще размышлять о вечном. Поэтому нищий дервиш благодарит Всевышнего за те страдания, которые Он ему дал. А богатый мот поминает Его только в суе, считая, что Бог слишком мало ему даёт.

— Чой! Ты говоришь, как проповедник. Кто ты?

— Я — Чой. Тот, кто ведёт тебя туда, куда ты должна попасть, чтобы найти себя. Возможно, в этом и есть моё предназначение.

Стало холодать. Таня накинула на плечи куртку и натянула воротник свитера на подбородок. Но уходить в тепло ей не хотелось. Ей было хорошо и спокойно. То ли от местного слабоалкогольного напитка — тонгба, то ли от свежего горного воздуха. А может быть от того, что рядом был человек, который понимает её состояние. Тот, кто своим бархатным голосом убаюкивает её тревоги и сомнения.

— Если наша душа бессмертна, и она с каждым перерождением обретает новое тело, новые взгляды и стремления, то где же тогда «Я» этой души, — спросила Таня, — если с каждой новой жизнью всё начинается сначала? И какое мне, Тане, дело до того человека, в тело которого будет переселена моя душа после моей смерти? Моя память, мой опыт умрут вместе со мной. Получается, что я, Таня — это тело из плоти и крови, а не бессмертная душа. Все мои страхи, радости, любовь, поиски правды и справедливости — всего лишь мимолётный всплеск в бесконечности бытия.

— Твоя память не умрёт с телом, — возразил Чой. — Душа сохраняет память и опыт человека. Твоё новое воплощение начнёт свой путь, снова познавая мир. Но когда ему будет это необходимо, душа даст ему твой опыт и знания, как она давала тебе опыт прежних твоих реинкарнаций.

Таня улыбнулась, вспомнив, как она гоняла бандюков, используя опыт авторитета из 90-х.

— Человек, перешагнувший базовые животные инстинкты (еда, секс, тёплый дом), рано или поздно задумывается, зачем он живёт, понимая, что его свобода мнима. И чем ближе его перерождение, тем больше он задумывается о нематериальных ценностях, осознавая, что он не заберёт с собой в иной мир ни дом, ни машину, ни цветные бумажки с портретами американских президентов. А что тогда? Зачем он жил? Как это ни странно звучит для западного человека, но истинная свобода и просветление к нему приходят только на смертном одре.

— Откуда ты это всё знаешь? — удивилась Таня.

— Я прожил тысячи жизней, размышляя о вечном, — ответил Чой.

— Если ты, размышляя о вечном, прожил тысячи жизней, но так и не вырвался из этого круговорота перерождений в лучший мир, то нам, грешникам, этого вовсе не дано, — сделала вывод Таня.