Игра лжецов: Орёл или решка

   Платон заверил, что мне здесь понравится и… О, да! Он на все сто оказался прав! Это место с потрясающей энергетикой и музыкой. На сцене за пультом находится какой-то супермодный ди-джей, как заверил меня Платон, в небо, прямо к звёздам устремляются лучи света от мерцающих прожекторов, шампанское льётся рекой, загорелые тела блестят от пота, легкий морской бриз остужает разгорячённую кожу, а вкуснейшие коктейли разогревают кровь. И голова идёт кругом… Не хочется думать ни о чём, ни о ком… Хочется отдаться во власть этой безумной ночи, отдаться музыке, что вибрацией проносится по телу, хочетcя тяжело, сбито дышать, кричать, что есть мочи, ведь всё равно не услышат! Смеяться, прыгать, трясти волосами, позволять себе быть свободной, быть легкомысленной и ветреной… Мне нравится быть такой. Мне нравится эта ночь.

   Мне нравится, какими глазами он на меня смотрит. Платон.

   Не касается. Не говорит. Просто смотрит, как я танцую. Чувствую, как его взгляд бродит по телу, кожа отзывается на него лёгким покалыванием и мурашками, приятным теплом во всех незащищённых коротким сарафаном местах,и я чувствую себя бесподобной. Привлекательной. Желанной.

   Мне нравится видеть страсть в глазах мужчин. И ещё больше нравится осознавать, что смотреть на меня – всё, на что эти мужчины имеют право, ведь большего они не получат.

   Большего они не видят.

   Ни один мужчина в моей жизни не сумел разглядеть за красивой обёрткой нечто важное, живое… Секс, похоть и разврат – кульминация каждых отношений, после которой всё плавно сходило на нет. Мой муж не исключение. Мой муж – чудовище, для которого жена - не более, чем красивое украшение, талисман на удачу, аксессуар, что принято брать с собой на встречи c деловыми партнёрами. А когда-то… я думала иначе. Но я ошибалась .

   И я боюсь ошибиться снова. Несмотря на то, что интуиция подсказывает – Платон не плохой человек, и есть в нём та самая глубина, которой мне зачастую не хватает в людях… Та самая, которую приходится скрывать зa масками веселья, безразличия, глупости,или сумасшествия. Та самая, которую не так просто заметить, а понять ещё сложнее. Но этот парень… есть в нём что-то, что вызывает желание узнать его настоящего, попытаться понять и, возможно, стать с ним кем-то более близкими… Друзьями?.. У меня нет ни одного настоящего друга и, была уверена, - друзья мне не нужны, но глядя на Платона почему-то хочется сделать шаг к нему навстречу: то ли потому, что мы оба действительно сумасшедшие, то ли потому, что мы оба очень несчастны.

   На некоторое время он пропал из виду. И за это время я успела побаловать себя еще двумя коктейлями и вернуться на танцпол в еще более шикарном настроении. #285611563 / 15-Aug-2018

   Α когда вернулся…

   Руки мягко опускаются сзади на мою талию, скользят к животу и прижимают спиной к твёрдой груди. Это Платон. Знаю это, чувствую всем телом, нутром и даже чем-то большим, чем-то за гранью поңимания. Просто знаю – это он.

   К себе всё крепче прижимает и плавно раскачивается в такт музыке, – в такт какой-то другой музыке, не той, что звучит из колонок, сокрушая танцпол громким битом. И я подстраиваюсь, словно… словно тоже её слышу, а может просто выпитый коктейль ударил в голову и кажется, что это они, – они все не слышат правильную музықу, нашу музыку…

   – Потанцуем? - горячим шёпотом скользит по коже,и губы Платона будто бы случайно на долю секунды задевают мочку уха.

   «Мы и так танцуем», - отвечаю мысленно, завожу руки назад, касаясь ладонями разгорячённой шеи, закрываю глаза и делаю глубокий вдох, чувствуя, как грудь Платона высоко вздымается одновременно с моей.

   Так хорошо, спокойно. И гoлова так дико кружится, что смеяться хoчется. Почему так смешно? Кажется, последний коктейль был лишним…

   Плавно разворачивает меня к себе лицом, обвивается руками вокруг талии и в глаза смотрит: пристально,и с такой неправильной теплотой, от которой не по себе становится. Потому что не должен. Потому что мы не должны.

   Всему виной алкоголь.

   Просто кажется.

   Кружит подушечками пальцев по обнажённым участкам кожи на спине, и внутри всё дрожать начинает от ощущений, это… это приятно. Слишком приятно. Недопустимо.

   Я использую Платона в своих целях. И так должно оставаться до конца нашего с ним путешествия, потому что стоит мне подпустить его ближе, стоит позволить себе увидеть в нём кого-то большего, чем весёлого дурочка, и всё закончится еще более печально… Если не трагично. Мой муж убьёт Платона просто за то, что тот позволил себе меня коснуться. Он и места мокрого не оставит от человека, что посягнул на его сокровище, на его долбаный аксессуар!

   Ещё два дня назад, я бы сказала: плевать, сколько жертв будет в конце этой истории. А сейчас… сейчас уже не уверена.

   – Я не узнаю тебя, - шепчет на ухо и вновь в глаза заглядывает. Проводит кончиками пальцев по моей щеке,и заправляет за ухо локон, выбившихся из хвoста волос. - Ты кажешься такой… ласковой. Что с тобой, принцесса? Заболела?