Игра

Я недолго лежу, ноги все еще разведены в стороны, пытаюсь дышать, и тут понимаю, что он еще до сих пор не кончил.

Мне скорей всего понадобится еще одна гребаная передышка.

Но прежде чем я успеваю произнести это, он оказывается на коленях около меня, и, ухватившись за одно бедро и высоко подняв его, располагается у моего входа. Он толкается внутрь, все еще твердый, и я такая мокрая и изнуренная, что он легко скользит внутрь. Он по-прежнему такой же огромный и толстый, как был на кухне. Он толкается в меня с неотложной настойчивостью, и мне следует отдать ему должное за то, что он так долго сдерживался.

— Я долго не продержусь, сладенькая, — шипит он, его акцент наполнен вожделением. Он вколачивается в меня, бедра кружатся, прижимая меня к кровати, пока он двигается вперед-назад. Он беспощаден, тяжело задыхаясь с каждым толчком, такой грубый, плотский звук, который становится все громче и громче, когда он приближается к оргазму. Это такой чертовски прекрасный звук, заставляющий огонь в моей сердцевине разгореться, уговаривая последнюю частицу пламени, оставшуюся во мне.

Я смотрю на него, на его тело, на этот великолепный образец дисциплины и боли и хороших ген. Он сжимает мою ногу, толкаясь бедрами назад в меня, чтобы проникнуть глубже, и это почти слишком глубоко, но он как раз вовремя выходит, хрипло вздыхая.

Кровать движется, громко раскачиваясь туда-сюда, и я увлечена тем, как он работает, трахает меня словно животное, так, будто это основная, первобытная потребность, и он был рожден лишь для этого. Быстрее, сильнее, глубже. Его темп беспощаден.

Я могу видеть, как он начинает терять контроль, падая через край, и я помогаю себе рукой, чтобы догнать его. Его глаза впиваются в меня, и затем он входит глубоко, так глубоко, что дрожит и бормочет мое имя низким, гортанным голосом, прежде чем позволить себе выпустить череду грязных ругательств.

Я кончаю третий раз за сегодня, я плыву и парю, но на этот раз вместе с ним, и мы скачем вместе, наши тела соединены внутри и снаружи. В этот момент мы двигаемся и чувствуем словно единое целое.

Мое сердце такое огромное и наполненное блаженством.

Я переполнена.

Я счастлива.

Я не принадлежу сама себе.

Лаклан падает на меня, его твердое, потное тело двигается по мне, и я делаю то, чего никогда не делаю после секса. Я оборачиваю руки вокруг него и прижимаю его ближе, пытаясь удержать его внутри меня так долго, как только возможно, не желая разрывать это тепло, эту связь.

И он остается во мне так долго, как только может, его дыхание щекочет мне ухо, губы слегка задевают шею, прежде чем он выходит и переворачивается. Ему, кажется, едва хватает сил завязать презерватив, прежде чем он поднимается и тянет меня наверх.

Я послушно следую приказу, ноги дрожат, пока мы идем в мою спальню. Мы оба обнаженными падаем на кровать, и он притягивает меня к себе, не совсем любезно. Я говорю себе, что, в конце концов, мне придется отодвинуться, что я не могу спать, когда кто-то касается меня.

Но мир темнеет. Сны манят своим теплом. И я засыпаю в его руках.

Глава 12

ЛАКЛАН

Я ощущаю прикосновение мягких пальцев на моей щеке. Открываю глаза, моргая в темноте, пока не замечаю тень девушки сбоку от меня, туманный свет проникает в комнату из приоткрытого окна.

Кайла. Я сглатываю, ощущая панику.

— Ты в порядке? — шепчет она.

— Да…— я качаю головой, пытаясь сориентироваться. — Ага. А что? Почему? …сколько сейчас время?

— Почти утро, — нежно говорит она, ее пальцы прокладывают путь по моей челюсти. — Тебе приснился плохой сон.

Черт побери. Сколько она слышала?

— Я не, э, я не помню, — отвечаю я, пытаясь вспомнить, но чувствую лишь отчаяние.

— Наверное, это хорошо, — говорит она.

— Что я говорил? — с опаской спрашиваю я.

— Ты выкрикивал…— она замолкает, проводя руками по моей груди. — Звал Лионеля.

Я с облегчением вздыхаю.

— Лионель это моя собака, — говорю я ей.

Она наклоняет голову.

— У тебя есть еще собака?

— Ага, дома. — Думаю, нет никакого смысла говорить ей, что во сне я, скорей всего, звал не собаку. Мне снился день, когда я был ребенком, тот день, когда мать оставила меня. Но в постели этой прекрасной женщины нет места для трагедии.

— Должно быть, тебе очень хочется вернуться к нему домой, — говорит она, и хоть и скрывает, я могу слышать следы разочарования в ее голосе. В темноте всегда все яснее.

Я тянусь к ее лицу, притягивая ближе к себе.

— Я полон решимости запомнить эти последние несколько дней, — говорю ей, нежно целуя уголок губ. — Я с тобой еще не закончил.

Если на то пошло, Кайла открыла ту часть меня, которую я редко показываю другим, если она вообще существует. Прошли месяцы с тех пор, когда я в последний раз спал с кем-то, и то тогда это была какая-то краля, которую я подцепил в баре. Я был пьян и в плохом месте – одно влечет за собой другое – и жалел себя. Я чпокнул цыпочку в туалете, вот как это было. До этого, я не могу вспомнить. После того, как я решил завязать с бессмысленными отношениями на одну ночь, секс отошел на второй план.