— Как это кого? — удивился Олег. — Я сам буду командовать флотом. Посажу на корабли всю варяжскую дружину с конунгом Ульбрихтом и моих воинов. Они почти все из варягов. А это означает, что все эти воины опытные моряки. Ну, возьму ещё воинов из Киева, которые раньше ходили в морские походы. Получится, примерно, половина всей армии. Вот только я ещё не решил, кого поставить во главе сухопутных войск.
— Поставь Звенислава, — предложил Игорь. — Он опытный и отважный воевода. И самое главное, он нам предан. Я в этом лично убедился. Ведь все остальные киевские воеводы находились в Киеве, во время событий, о которых ты мне рассказывал. Я имею ввиду Чёрного всадника. Поэтому любой из них может оказаться тем, кто связан с этим предателем.
— Да, пожалуй, ты прав, — согласился Олег. — Так оно будет вернее. Бережённого и Один бережёт.
— А почему ты всё время называешь нашим Богом Одина? — спросил Игорь. — Спрашиваю тебя об этом просто так, из любопытства.
— Ну, я же норманн, как тебе известно, — проговорил Олег. — Я с детства молился Одину. Вот и обращаюсь к нему, когда мне нужно обратиться к Богу. Я понимаю, что мне надо было бы обращаться к Перуну, раз уж я стал князем у славян. Но знаешь, как-то ни с руки мне молиться то одному Богу, то другому.
— И правильно, — поддержал его Игорь. — Я лично не доверяю людям, которые меняют Богов. На них нельзя положиться в тяжёлую минуту. Нет у таких людей настоящей веры. И Богов они пытаются использовать только для собственных выгод. Да и вообще, я не понимаю, как это можно менять одну веру на другую. Что это одежда, что ли? Вера она либо есть, либо её нет.
Олег внимательно слушал Игоря, а потом спросил:
— Я уже давно хотел, чтобы ты рассказал мне, что тогда говорил тебе тот кудесник? Помнишь, когда мы возвращались с похода, и нам на раздорожье повстречался старик?
Игорь ухмыльнулся и махнул рукой в знак того, что всё это ерунда.
— Ну, все-таки, что он тогда тебе сказал? — настаивал Олег. — Мне это очень важно знать.
— Ну, раз это так для тебя важно, скажу, — согласился Игорь. — Он сказал мне, что если я не приму новую веру, то умру лютой смертью. Ну, сказал ещё, что я буду Великим Князем Киевским.
— Одно его предсказание уже сбылось, — серьёзно произнёс Олег. — Ты уже стал Великим Киевским Князем.
Игорь вдруг засмеялся и сказал:
— Зато остальные его предсказания не оправдались. Как я помню, он предсказывал тебе, что ты примешь смерть от своего боевого коня. Ты сейчас жив и здоров, а конь твой, наверное, уже умер. Так что не стоит обращать внимания на этого вещуна.
— Да, — грустно проговорил Олег, — и зачем я тогда только послушал этого колдуна? Такой хороший был у меня конь, а я отправил его в табун. Он там, наверное, со скуки и умер. Конь то действительно был боевой. Надо будет, если живой останусь, обязательно разузнать о его доле.
— Обязательно останешься живой, — уверенно сказал Игорь. — Тебе умирать ещё рано. Должен же ты меня обучить морскому делу. Я ведь тоже частично норманн. А что это за норманн, который не знает морского дела?
— Эту уж точно, — согласился Олег. — Ничего, вот вернусь с похода, я тобой займусь. Только учти, я учитель строгий.
49. Женская переменчивость
Воевода Звенислав проснулся ещё до рассвета. Он встал, оделся, взял оружие и вышел во двор. Свою жену он не будил. В их отношениях уже давно что-то произошло. Звенислав и Радмила стали, как будто чужие. Явных ссор не было. Но они так отдалились друг от друга, что даже и поговорить им было не о чем. Спали супруги в разных комнатах, да и вообще старались поменьше встречаться. Звенислав видел, что Радмила постоянно чем-то недовольна, но понять причину этого раздражения жены, воевода не мог. Обстановка в доме была напряжённая. Воеводу это угнетало и злило. Ему постоянно хотелось уйти из собственного жилья, чтобы не видеть беспричинное недовольство Радмилы. И поэтому, когда князь Олег сообщил ему, что он назначается командующим сухопутной частью войска, воевода по-настоящему обрадовался. Он даже не стал говорить об этом жене, а самостоятельно собрался в дорогу, и с нетерпением ждал того дня, когда он покинет Киев.