Игла и нить

– Никогда. Я хочу быть в курсе всего, что случится в твоей жизни в ближайший год. Какие правила ты нарушишь. Какую магию будешь творить. Кому отдашь свое шестнадцатилетнее сердечко. Признавайся, есть кто-то, на кого ты уже положила глаз?

Такой мальчик действительно существовал. Его звали Питер Ноуэлл, и он ходил в школу Святого Олафа для мальчиков. Анна видела его несколько раз во время общих собраний и прочих совместных мероприятий, но ни разу с ним не заговорила. Наверняка он даже не подозревает о ее существовании. Зато Анна знала его очень хорошо. Знала, насколько голубыми были его глаза. Интересно, будут ли у нас в этом году общие занятия? Анна покачала головой в ответ на вопрос Селены. В том, чтобы потакать чувствам подобного рода, не было никакого смысла.

– Что ж, если тебе понадобится помощь в амурных делах, у меня есть на примете пара более-менее подходящих заклинаний, которые могут оказаться полезными.

Анна рассмеялась:

– Я изо всех сил буду стараться стать такой же потрясающей, как ты.

– Они все просто умрут от зависти, – хихикнув, заверила Селена девочку.

– Тсс, иначе кракен проснется! – притворно серьезно шикнула на нее Анна.

– А, к черту ее! – Селена подняла глаза к потолку. – Судя по лунным часам, настало время для торта. Настоящего торта.

Она порылась в сумке и вытащила из нее огромную коробку. Анна подняла крышку и увидела под ней торт – пышный, как рождественский гусь, покрытый сливочной глазурью и посыпанный красной пудрой.

– «Красный бархат» с глазурью из сливочного сыра. За такой торт не жалко и жизнь отдать.

Анна откинулась на кровать.

– Лучший. День рождения. В моей жизни.

Селена протянула девочке вилку, и обе взяли по кусочку. Внутри торт был красным как кровь.

Любопытство

В десять лет

Тетя отрезала от розового куста колючий стебель и крепко сжала в руке. Стебель начал меняться: его блестящие зеленые листочки затвердели, шипы втянулись внутрь, стебель начал скручиваться, выравниваться и в конце концов превратился в грубую шерстяную нить, довольно толстую и однотонную.

Анна наблюдала за стеблем, не в силах скрыть своего удивления.

– Ты хочешь познать секреты магии, Анна? – спросила тетя, пропуская нить между пальцами, такими бледными и костлявыми, что казалось, будто они вот-вот сломаются, хотя Анна знала, насколько они сильные. – Можешь спросить меня о чем угодно. Давай же. Не стесняйся, спрашивай.

В голове у Анны тут же возникли сотни вопросов. Тетя никогда раньше не позволяла ей спрашивать о магии.

– Как ты… – начала было девочка, но тетя быстро завязала нить в узел, и вопрос застрял у Анны во рту.

Ощущение было не из приятных. Девочка чувствовала, что не утратила способности говорить, она по-прежнему могла свободно шевелить языком. Однако вопрос словно бы прилип к языку и не спешил с него срываться.

– Спроси меня еще раз, – велела тетя.

На этот раз Анна действовала осторожнее.

– Существует ли… – медленно начала она, но тетя завязала на нити второй узел, и вопрос вновь так и не сорвался с губ девочки.

Анна почувствовала, будто пытается протолкнуть огромную подушку в замочную скважину. Тетя с сожалением посмотрела на девочку, не в силах сдержать улыбку.

– Но как у тебя… – Внезапно губы Анны сомкнулись, а вопрос застрял в ее глотке.

Она в изнеможении откинулась на спинку дивана, решив больше не пытаться произнести ни слова.