Ифтах и его дочь

Таково краткое содержание романа "Ифтах и его дочь". В нем не так уж много действующих лиц. Главным из них, разумеется, является Ифтах - сын судьи и пятый судья в Израиле. Вот что говорит о своем будущем герое сам Фейхтвангер: "Среди всего этого я увидел Ифтаха, великого, одинокого и преступного: вобравшего в себя все противоречия своего времени ". Ифтах появляется в романе молодым, веселым, бесстрашным, смутно предвидевшим свое большое будущее. Он считает себя приверженцем Господа, но одновременно почитает богов матери и жены, маленькие каменные изображения которых носит на своем теле; он категорически отказывается взамен на обещанное будущее величие "выбросить прочь из дома все, что принадлежит чужому богу: знаки, изображения и тех, кто их почитает ", то есть жену, и уходит в пустыню, бросая дом, где он мог бы остаться только слугой. Одержав в пустыне ряд побед, он вместе с женой решается подняться на гору Хермон, святыню языческого бога Бааля. Рассказ о подъеме на гору и пребывании Ифтаха на eё вершине - один из самых ярких в романе. Это событие стало поворотным пунктом в судьбе Ифтаха (имя которого означает "Бог открывает"), оно определило решимость Ифтаха объединить Израиль. Этот фрагмент романа воспринимается как поэма в прозе. Далее Ифтах предстает перед читателем смелым полководцем, умным дипломатом, но при всем этом, человеком, не желающим поступиться своей гордостью и самолюбием. Во имя самоутверждения он идет на преступление, уничтожив отряд соседнего рода, который пришел ему на помощь в сражении. Трагической кульминацией становится для Ифтаха момент принесения в жертву дочери и предшествующие ему тяжелые переживания. Ифтах отвергает попытки помочь ему избежать исполнения клятвы. Он - солдат Господа и не может обманывать Бога.

Ифтах объединяет Израиль, но жить ему остается недолго, "на седьмом году правления, на сороковом году жизни Ифтах соединился со своими предками ".

Фейхтвангер, говоря о своем видении созданного им образа Ифтаха, пишет: "Итак, я увидел этого человека великим и одиноким, и я не мог больше заставлять себя преуменьшать его значение: я отважился представить в нем все преобразования того времени ".

Другая ключевая фигура произведения - первосвященник Авиам, физический и психологический антипод Ифтаха. Вот как он изображается автором в начале романа: "Авиам полулежал на циновке - старый, маленький, худой. Но на жалком теле сидела громадная голова. Узкое лицо, огромные глаза глубоко сидели в глазницах под густыми, сросшимися бровями, большой нос нависал над тонкими губами. Но если Господь дал ему хилое тело, то вдохнул в этот бедный сосуд свое дыхание ". Авиам был физически немощен, но умен, хитер и чрезвычайно тщеславен. Если бы ему это удалось, он сам через судью управлял бы родом. Но, к своему сожалению, Авиам понимал, что в таком случае это будет слабый судья, неспособный защитить Гилеад от грозивших ему врагов. И его выбор пал на Ифтаха. Однако он поставил Ифтаху такие условия, выполнить которые тот не согласился. Этот важный эпизод - завязка всех последующих отношений Авиама и Ифтаха, а, может быть, в какой-то мере и всего сюжета. Следует заметить, что Авиам во многих своих воззрениях и практических предложениях бывал прав, но Ифтах отторгал Авиама вместе с его доводами, воспринимая священника как умного, но чрезвычайно коварного и чуждого ему, гордому и свободолюбивому Ифтаху, человека. А ведь Авиам стремился к той же цели и в какой-то мере считал себя другом Ифтаха (фактически он был его другом-врагом, как это бывало в некоторых других романах Фейхтвангера; см., например, отношения Иосифа и Юста в трилогии "Иудейская война "). Конец Авиама печален: находясь, как ему показалось, в заключительной фазе реализации своих честолюбивых устремлений, он отвергнут Ифтахом и умирает. Взаимоотношения Ифтаха и Авиама - один из стержней романа, а описание нескольких их встреч по ходу сюжета - шедевры диалога; ведь ярко отобразить прямую речь, при всей eё кажущейся простоте, гораздо труднее, чем описать какое-нибудь явление. И каждый раз поражаешься, как мастерски Фейхтвангер владеет прямой речью.

Замечателен образ Яалы, дочери Ифтаха. Фейхтвангер - специалист по созданию женских образов. Вспомним Дорион из "Иудейской войны", Магдален Сибиллу из "Еврея Зюсса", Марию-Антуанетту из пьесы "Вдова Капет". Но в кругу этих образов особой теплотой, нежностью, привлекательностью светятся фигуры еврейских женщин, Мары ("Иудейская война") и Рахили ("Еврейка из Толедо"). Генрих Гейне,