If you're going through hell keep going (СИ)

— Невероятно. Почему же она …

— Я не знаю …

— А её брат?

— Мне ничего больше не известно, ты же видишь.

Лис поднимается на лапы, разворачивается и уходит прочь.

— Ладно, — всё ещё слышу я его голос. — Её потенциал сыграет на руку нам обоим.

С каждым шагом лиса становится всё прозрачнее, и вскоре исчезает совсем.

А затем я чувствую, как боль в лёгких накатывает с двойной силой.

***

Я резко распахиваю глаза и начитаю биться о ванную в попытке схватиться за железные края и подняться из воды. Я вижу, как тени надо мной сгущаются, и тут же чувствую, как чужие руки хватают меня за предплечья и тянут вверх.

Первый вдох кислорода через рот даётся труднее, чем я думала.

— Ты в порядке? — сквозь шум забитой в уши воды я различаю голос Стайлза.

Скотт и Айзек помогают мне вылезти из ванной, подхватывая меня под руки, а Стайлз и Дитон укутывают меня в несколько махровых полотенец.

— Что ты видела? — спрашивает Дитон.

Я пытаюсь прийти в себя, но столько не от того, что только что в буквальном смысле воскресла из мёртвых, а от того, что увидела и услышала.

Воспоминание Мастера оказалось отрывочным и довольно скомканным, но информация, что оно содержало, была бесценной.

Слова не хотят слетать с языка, и я лишь двигаю губами, словно всё ещё нахожусь под водой.

— Брук?

Я перевожу взгляд на Стайлза, который позвал меня.

— У меня … есть брат, — шепчу я.

— Что? — переспрашивает парень.

— У меня есть брат, — повторяю я уже громче и увереннее.

Брат.

Всю жизнь у меня была лишь мать и Эрика — единственный действительно родные мне люди. А теперь оказывается, что у меня есть ещё и брат. Но откуда Мастер узнал об этом?

И с какого это чёрта мой отец — оборотень?!

========== // not strong enough ==========

Когда мы выходим на улицу, оказывается, что уже стемнело.

— Долго я была под водой? — только сейчас спрашиваю я.

Раньше было как-то не до этого, потому что более важной темой были воспоминания Мастера, которые я увидела. Правда, я не рассказала ребятам и Дитону всё, что узнала. Разум, чувство самосохранения или же рейко этому способствовал я не знаю, но что-то навело меня на мысль умолчать о том, что мой отец, которого я никогда не видела — оборотень.

— Пару часов, — отвечает Стайлз. Он застёгивает молнию на худи под самое горло и суёт руки в карманы. — Точнее, пять часов и двадцать четыре минуты.

Мы следим за тем, как Скотт и Айзек садятся в машину и уезжают домой.

— Ты не обязан оставаться со мной, Стайлз. Тебе сейчас вообще лучше держаться от меня … подальше.

После всего того, что я узнала из воспоминаний Мастера, я действительно начинаю испытывать страх.

Рейко — словно бомба замедленного действия. Кто знает, когда именно она сработает.

— И куда же ты пойдёшь? Ты даже больше не живёшь в Бэйкон Хиллс.

Я пожимаю плечами. Странно, но сейчас единственным местом, куда бы я хотела отправиться, является кладбище, как бы глупо это не звучало даже в моей собственной голове.

После того, как я узнала, что у меня есть родной по крови брат, мне захотелось поделиться этим с родной по духу сестрой.

— Езжай домой, Стилински, — я перевожу взгляд на Стайлза. — И проведи время со своим отцом.

— Может, ты сама хотя бы родителям позвонишь?

— Может.

— Ладно, — Стайлз бросает взгляд в сторону джипа. — Тогда я поехал?

— Ага, — киваю я, всё ещё в большей степени находясь в прострации.

Юноша напоследок улыбается мне, а затем идёт к машине. Я стою на месте до тех пор, пока его джип не трогается с места и спустя ещё какое-то время не исчезает за поворотом, а затем иду в противоположном направлении.

Я бы позвонила матери, как сказал Стайлз, если бы часами ранее специально не оставила телефон в больнице. Да и, всё же, мне не хотелось выслушивать её ругательства и, скорее всего, даже плач, особенно сейчас, когда на мои плечи буквально из ниоткуда свалилась такая информация.

Возможно, я плохая дочь, и, возможно, Кай сейчас говорит моей матери о том, что та допустила явные пробелы в моём воспитании, но мне всё равно.

Я оттягиваю рукава водолазки так, чтобы они закрыли ладони.

На Бэйкон Хиллс медленно опускается ночь.

И, кажется, она пробирается и в мою голову, где мысли не хотят становиться яснее.

**

Возможно ли сохранить здравый ум в этом городе? За практически неделю в моей жизни произошло столько событий, сколько не происходило за последние семнадцать лет.

Отец? О каком отце вообще может идти речь, если всё, что я о нём знаю, это мамино “Надеюсь, что ты не пошла в него. Хотя, глаза у вас всё-таки одинаковые — такие же красивые”. К тому же, как он мог быть оборотнем? Мать рассказывала, что он всё время либо был на работе, либо пропадал без вести на несколько дней. Она говорила, что он уходил в запой … Но было ли это правдой? И, если он действительно оборотень, то знала ли она?

Брат … Если отец, пропадая, гулял по женщинам, то тогда это можно было бы хоть как-то объяснить.

— Интересно, где он сейчас, — я петляю между надгробий по уже заросшей, но для меня навсегда протоптанной дорожке.