If Nietzsche Were a Narwhal

Теперь мне предстояло принять решение: провести вторую половину дня за просмотром Netflix или вернуться к работе. Прогнозирование подсказало бы очевидный ответ: Сядьте за компьютер и займитесь работой. Последствия отказа потенциально ужасны. Пропустив срок или разочаровав клиента, который нанял меня для работы, я могу лишиться будущих заказов, что вызовет серьезные эмоциональные переживания, не говоря уже о финансовых трудностях. Это не вызывает сомнений: Пропустите фильм Hallmark и просто идите работать.

Что же я выбрал? Очевидно, я посмотрел "Рождественского принца". Который, кстати, вовсе не является крушением поезда. Роуз МакИвер просто восхитительна, скажу я вам.

Но как я мог оправдать это? Я не хуже Прогноститрона понимал, что поставлено на карту и как правильно поступить. Но я также хотел сделать что-то, чтобы избавиться от негативных мыслей, проносящихся в моей голове в тот момент. И самый простой способ сделать это - отвлечься. И, конечно, просмотр фильма означал бы качественное времяпрепровождение с моим спутником жизни, что само по себе полезно. Мой разум с трудом балансировал между потребностью в немедленном удовлетворении и долгосрочными негативными последствиями моего решения. Благодаря прогностической близорукости я был странно равнодушен к своим будущим страданиям.

Эдвард Вассерман и Томас Зенталл, два психолога, известные своими работами по изучению познания животных, в 2020 году написали для NBC News эссе, в котором попытались объяснить, почему люди вроде меня так плохо заботятся о долгосрочных последствиях своих решений:

Срочные потребности в выживании (которые, как считается, опосредуются более старыми системами мозга, общие со многими другими животными) означают, что мы все еще участвуем в импульсивном поведении. И это поведение, которое когда-то способствовало нашему выживанию и репродуктивному успеху, теперь является неоптимальным, поскольку мы живем в среде, где долгосрочные условия играют все более важную роль в нашей жизни.19

Это объясняет, почему в моей повседневной жизни так много прогностической близорукости. Но это также объясняет одно из ее гораздо более зловещих последствий. Поскольку люди живут в мире, наполненном долгосрочными событиями, наши неверные решения влияют не только на нашу повседневную жизнь. Люди, живущие сегодня, принимают решения, негативные последствия которых другие люди почувствуют только через много лет. Часто - через много поколений в будущем. Но у нас просто нет разума, который был бы способен ощутить эти последствия. На самом деле, если говорить о принятии решений, то чем дальше в будущее, тем меньше нас это волнует. Если представить себе мир через триста лет, в котором вы уже мертвы, это лишает нас эмоциональной составляющей, которая могла бы присутствовать в эпизодическом предвидении. Мы больше не ставим себя в центр этих временных проекций, а вместо этого пытаемся представить себе наших гипотетических потомков, идущих по немыслимому гипотетическому ландшафту. Это просто становится интеллектуальным упражнением, настолько далеким от тех решений, которые принимает наш разум. И именно так прогностическая близорукость может нас погубить.

 

Катастрофическое будущее прогностической близорукости

В 2016 году Фонд "Глобальные вызовы" опубликовал доклад, согласно которому вероятность вымирания человечества в течение ближайших ста лет составляет 9,5 %.Были определены три наиболее вероятных пути: 1) ядерный холокост, 2) изменение климата и 3) экологический коллапс. Каждый из этих способов является результатом того, что человеческое познание принесет в мир технологии (например, ядерное оружие, двигатели внутреннего сгорания), которые нанесут Земле такой ужасающий ущерб, что она больше не сможет поддерживать человеческую жизнь. И дело не в том, что мы просто не понимали потенциальных негативных последствий некоторых из этих технологий, когда они только появлялись. Например, стремление расщепить атом было предпринято именно потому, что мы хотели получить негативные последствия (то есть хотели изобрести бомбы, способные убить миллионы людей за один раз). Те, кто отвечал за создание ядерного оружия, открыто обвиняли (а может, восхваляли?) прогностическую близорукость в том, что она позволила им это сделать. Роберт Кристи, один из ученых Манхэттенского проекта, однажды сказал: "Я видел фотографии Хиросимы, людей, получивших очень сильные ожоги, с плотью, свисающей клочьями с их рук. Когда вы работаете над проектом, вы не думаете о таких вещах. Вы думаете о решении насущных проблем".

Нам легко вытеснить эти когнитивные навыки прогнозирования будущего со сцены сознания и вместо этого направить свой ум на решение проблем в настоящем. Эта способность тесно связана с отрицанием, которое, по мнению Аджита Варки, является жизненно важным для человеческой способности разделять мысли о собственной (и чужой) смерти. Отрицание помогает нам задвинуть эти мысли в темноту нашего бессознательного и заняться созданием бомбы.