Иероглиф смерти

– Так. Думаю, готовится новая кампания. Что-то вроде религиозно-идеологической чистки. К теме уже подключилась РПЦ. Кроме того, мне звонил депутат Логинов и лично просил тщательнее проработать версию о сатанистах. Завтра в центральных газетах будут опубликованы соответствующие статьи, а канал «Россия» уже делает спецрепортаж, который выйдет в прайм-тайм.

Маша сидела на стуле как молнией пораженная.

– Значит, Логинов сам вам звонил?

Старик кивнул:

– Да.

– Не понимаю… Зачем ему это понадобилось?

– Обществу нужны горячие темы, Мария Александровна. Время от времени необходимо давать людям пищу для размышлений. Подбрасывать им факты для дискуссий.

– Очередной способ отвлечь людей от главного и дать им повод выпустить пар?

Старик пристукнул карандашом по столу – тверже и жестче, чем прежде. А потом сказал:

– Вы неважно выглядите, Мария Александровна. Плечо еще беспокоит?

– Немного.

– Принимаете обезболивающие?

– Иногда.

– Отправляйтесь домой и отдохните как следует. И да – завтра можете не приходить на работу. И послезавтра тоже. Отоспитесь, сходите в салон красоты…

– Я и так в порядке.

– Простите, но ваше утомленное лицо говорит об обратном.

– Не обращайте внимания на то, что говорит мое лицо. Обращайте внимание на то, что говорю вам я. А я говорю, что Багиров…

Жук предостерегающе поднял ладонь.

– Остановитесь, Мария Александровна.

– Но…

– Повторяю: остановитесь.

Любимова замолчала. Жук, глядя на нее, задумчиво постучал карандашом по крышке стола.

– Я понимаю и ценю ваше рвение, – снова заговорил он. – Вам хочется доказать, что болезнь никак не повлияла на ваши профессиональные качества. Но не стоит рвать удила, Мария Александровна.

Маша нахмурилась.

– Значит, вы считаете, что все мои выводы необоснованны, – холодно уточнила она.

– Скажем так, они – малообоснованны.

Любимова поджала губы.

– Когда-то вы доверяли моей интуиции.

Жук молчал. Тогда Маша усмехнулась и снисходительно проговорила:

– Понимаю. Накануне выхода на пенсию вы не хотите ссориться с начальством. А вы понимаете, что Логинов звонил вам не просто так?

Лицо Старика стало отчужденным, почти скучающим.

– Не в наших с вами интересах строить домыслы и догадки, Мария Александровна, – сказал он.

– Значит, вы умываете руки?

– Мои руки чисты. Надеюсь, и ваши тоже.

Любимова встала.

– Значит, вы хотите, чтобы я не появлялась на работе в ближайшие дни?

– Так будет лучше для вас и для меня. Лучше и спокойнее.

– А если я не послушаюсь?

– Мы сами выбираем свои пути, Мария Александровна, – задумчиво проговорил полковник Жук. Выдержал паузу и добавил: – А значит, нам некого винить в своих неприятностях.

Вернувшись в кабинет, Маша достала из сумочки мобильник и отыскала в справочнике номер Виктора Багирова.

– Слушаю вас, – отозвался он после третьего или четвертого гудка.

– Виктор, это майор Любимова из уголовного розыска.

– Здравствуйте, Мария Александровна. Чем могу быть полезен?

– Мы думаем, что депутат Александр Логинов хочет вас убить. Не сам, конечно. Хотя от него можно ожидать чего угодно. Логинов воспользовался своим влиянием и настоял на том, чтобы направить следствие в ошибочное русло.

– Я не совсем понимаю.

– Знаю, что не понимаете. Но поверьте мне: в ваших интересах прийти на Петровку и во всем признаться. Для вас это единственный шанс уцелеть.

– Признаться? Вы хотите, чтобы я добровольно отправился в тюремную камеру?

– Для вас это единственный выход.

Багиров усмехнулся:

– Вы правда думаете, что там я буду в безопасности?

Мария молчала, усиленно размышляя.

– А если через пару часов меня найдут повесившимся на собственном ремне, вы поверите в то, что я покончил с собой?

– Но…

– А теперь послушайте меня внимательно, Мария Александровна. Я не собираюсь ни в чем признаваться. А если у кого-то возникнет желание меня убить – пусть приходит. Я сумею его встретить. Прощайте.

Таксидермист положил трубку.

7

Проклятый дождь… Ни черта не видать. И от бинокля никакого толку.

Помощник Пак отнял от глаз бинокль и угрюмо вздохнул. Парни, которых он нанял, отправились за Багировым двадцать минут назад. И до сих пор не вышли из дома таксидермиста, хотя Пак специально оговорил, чтобы они позвонили ему, как только скрутят мерзавца. Он собирался подогнать машину поближе к дому, чтобы можно было затащить Багирова в салон, не привлекая внимания прохожих.

Хотя какое тут внимание – при таком-то дожде!

Пак включил радио и попытался найти какую-нибудь спокойную музыку, чтобы успокоить расшалившиеся нервы, однако все станции передавали какую-то дрянь и муть либо забивали эфир бессмысленной болтовней.

Помощник Пак отключил радио и снова посмотрел в сторону дома.

И как можно жить в такой дыре? И не квартира, и не дача – не пойми что. Хотя тут поблизости вроде как строят метро. Значит, эти деревянные халупы скоро снесут, а их хозяевам предоставят хорошее, качественное жилье. Наше государство умеет идти на сделки с гражданами, когда очень сильно этого захочет.

Пак в очередной раз посмотрел на циферблат наручных часов. Двадцать пять минут. Эти дармоеды превысили лимит времени на пятнадцать минут! И что теперь прикажешь делать?..