Идущий на Север. Долина Башен

Мы оглянулись одновременно. Всадник показал рукой на мои двуцветные ножны и поднял вверх большой палец. Я с благодарностью за оценку поклонился, приподняв левой несуществующую шляпу. Проклятье, когда куплю?! Это уже неприлично.

Вот и главная улица нашлась!

Шагая дальше, я укреплял свою душу и смелость короткими кивками встречным прохожим, которых становилось всё больше и больше.

Зрелище сжимающих душу мрачных готических домов сменилось видом относительно широкой улицы. С юга стала подниматься большая туча, сквозь край которой просвечивало поднимающееся солнышко, на гранит мостовой звонко шлепнулось несколько крупных капель – и опять зарядил ливень, на этот раз короткий. Озираясь в поисках убежища, я увидел серый навес над лавкой, похоже, бочарной, судя по некрашеной жестяной вывеске. Там, сидя на низких бочонках, уже пережидали удар стихии двое местных, которые, распалившись и бодро жестикулируя, сердито о чём-то спорили. Что не помешало им синхронно махнуть мне руками: присоединяйся, мол, чего медлишь, деревня!

Приблизившись к традиционно высокомерным горожанам, я увидел, что перед ними стоит глиняный кувшин и пара вяленых рыбин. Значит, пиво. Одежда мирная, из оружия только обязательные городские кинжалы на поясе.

Вот и отлично! Кто там переживал из-за отсутствия схемы? Через минуту я, отхлебнув из дружески предложенного кувшина, уже задавал вопросы, а они с охотой отвечали. Вернее, отвечал всё больше долговязый, громко и уверенно, второй же, толстенький, тихо сидел с меланхолическим выражением лица, размышляя о сути поставленного на паузу спора.

А память у меня отличная, профессиональная.

Я всё думал: как можно было столь большой город забрать в единый периметр крепостной стены? Вдруг случится прорыв вражеского войска! И что прикажете делать? Оказывается, Бикада предусмотрительно разделена строителями на две практически автономные части: нижнюю и верхнюю. Той самой речкой Йендали, где караванщики устроили массовое купание, сдобренное попытками разглядывания спрятанных за ширмой девичьих прелестей.

Планировка частей города незамысловатая: повдоль идут три относительно длинные и широкие «авеню», поперёк – множественные «стриты», кварталы разбиты прямоугольниками. Удобная для понимания нарезка весьма коварна на практике: дома, да и улочки во многом похожи, и с непривычки запросто можно заплутать. Некоторые строения всем своим видом гордо демонстрируют прохожим многозначительную древность: давным-давно отвалившаяся штукатурка никого не смущает, а наполовину разрушенный недавним пожаром дом пока не собираются восстанавливать, в уцелевшей части так и живут люди. Несмотря на некоторую запущенность, эти детали органично вписываются в городской колорит; после ремонта свежевыкрашенные дома выглядели бы неестественно, без присущего таким городам-крепостям нуара…

Улица становилась всё шире и оживлённей, вот здесь лавочек и питейных заведений предостаточно. Их парадные фасады поддерживаются в относительном порядке. И снова я зашлёпал по мостовой. Нужная лавка артефактов находится в Верхнем, или, по-другому, Старом Городе, туда мне и дорога.

Похоже, дождя больше не будет, небо прояснилось! И действительно, природа, прекращай, пора бы и честь знать…

Далеко впереди, на фоне пока безоблачного, по-летнему голубого неба Старого Города, однозначно показывая, кто тут главный, выступает острый белый шпиль городской ратуши. Там, на смотровой площадке, – высшая точка, да ещё в самом центре цитадели, с прекрасным обзором, ценный военный объект… Так оно и есть, вот только что на солнце бликануло стекло подзорной трубы наблюдателя!

Я бы себе тоже такую вещичку приобрёл, очень полезна она в дальних странствиях без прикрытия, но в Маймече не потянул по финансам, может, здесь удастся добыть подешевле? Тоже местный хай-тек.

Неторопливо и с неизменным любопытством разглядывая всё вокруг, я подошёл к широкому, на две повозки, каменному мосту через облицованный плоскими красноватыми плитами канал, пропускающий реку. Верхний Город – настоящий остров, перейти на который можно сначала по этому мосту, а потом по его продолжению, деревянной площадке, поднимаемой на цепях. Чувствую, вот сюда бы мы посреди ночи ни за что не проникли… Интересное дополнение: этот канал получил славу места само-убийств по причине неразделенной любви, парни, пережидавшие ливень на бочках, даже успели рассказать мне о нескольких наиболее скандальных случаях из числа последних.

Посреди моста я остановился, опёрся локтями на каменную балюстраду и попытался разглядеть своё лицо, отражавшееся в почти зеркальной воде, но увидел только средних размеров форелей, серебристыми зигзагами пролетавших над зеленоватым дном.

Вопреки моим ожиданиям, гранитные стены канала – продолжение крепостных стен – не обрывались в воду реки отвесно. По обоим берегам имеются травянистые полки, возле которых теснится местный маломерный флот. Там же примитивные хижины-боксы.