Идущие

Он посмотрел на Хала и Гардена и увидел выражение страха и изумления на их лицах, зеркально отражающее его собственное состояние. Ладонь Клер нашла его руку, и он крепко сжал ее, пытаясь внушить уверенность, которой не чувствовал и сам.

Они стояли и ждали, затаив дыхание, но больше ничего не происходило – ни звука, ни движения, ни малейшего признака того, что Мэй когда-нибудь снова пошевельнется. Казалось, что та сила, которая недавно приводила в движение ее тело, внезапно истощилась, иссякла, оставив после себя мертвую ненужную оболочку – безжизненную, как обычный труп.

Майлс подошел, соблюдая осторожность и готовый к внезапному возобновлению деятельности – взрывному движению ярости, которое обычно возникает в такие моменты в фильмах ужасов. Но это было не кино, и ничего не произошло. Он без помех приблизился к телу Мэй. Нижние конечности торчали вертикально вверх. Он прикоснулся к загрубевшей грязной ноге и почувствовал холодную кожу, пористую мертвую плоть. Грязные юбки упали, открывая густую темную растительность в паху.

Майлс поднял голову к небу, потом посмотрел по сторонам. Сама ли Мэй могла так сделать, совершив своеобразный бунт, чтобы убить себя окончательно, навсегда и тем самым положить конец власти Изабеллы над собой? Или это Изабелла по какой-то причине заставила Мэй вгрызаться в землю, лишь в последнюю минуту почему-то оставив свой замысел на полпути?

Этого он не мог знать, но в любом случае недвижное тело старой женщины напомнило ему сломанную деталь сельскохозяйственного механизма, выброшенную ржаветь прямо там, где она сломалась.

Может, заклинание ослабло? Может, магия имеет географические пределы. Может, Изабелла ушла так далеко вперед, что Мэй оказалась вне зоны ее влияния.

Возможно.

Сдавленность в груди прошла, зато вернулось покалывание в районе солнечного сплетения. Майлс подумал, не является ли это ощущение физиологической реакцией организма на воздействие какой-то силы, которой он подвергается.

– Вы... ничего не чувствуете? – обратился он к Гардену. – В организме, я имею в виду. Никаких необычных физиологических ощущений?

– Кроме того, что мои яйца ужались в горошину и подкатили под горло от страха, – ничего, – вмешался Хал.

– Спасибо за информацию, – сухо откликнулась Клер.

– Извини.

– Не понимаю, о чем вы, – покачал головой Гарден.

– Нет ли какого покалывания в области желудка? В груди не давит?

– Вроде бы нет.

– Сдавленность в груди? – всполошилась Клер. – Это признак сердечного приступа.

– Нет у меня никакого сердечного приступа.

– Мы сейчас никак не сможем быстро доставить тебя в больницу...

– Нет у меня сердечного приступа!

– Я же волнуюсь! С тобой все в порядке?

Они обменялись яростными взглядами, и за злостью Майлс увидел подлинную тревогу, поэтому быстро подошел к Клер, извинился и поцеловал к щеку.

– Я просто о тебе беспокоюсь, – повторила Клер.

– Понимаю.

– Я не чувствую ничего странного, – повторил Гарден.

Майлс кивнул. Он смирился с тем, что никто, кроме него, не испытывает подобных ощущений, но не мог отказаться от мысли, что эти симптомы имеют определенное значение. Впервые он задумался, не обладает ли он сам – поскольку в его жилах так или иначе течет колдовская кровь – некоторыми экстрасенсорными способностями. Это могло бы объяснить его новообретенную восприимчивость и подтвердить достоверность внутренних реакций организма.

Они не стали задерживаться на песчаном русле; никто и слова не сказал о возможности прекращения преследования и поворота в обратную сторону. Молча обойдя успокоившееся тело Мэй, они двинулись дальше по следам в направлении длинного низкого холма. Майлс шел впереди.

Теперь они оказались предоставлены сами себе, но ни ветер, ни дождь не потревожили следов на песке, оставленных Изабеллой и ее зомби, поэтому выдерживать нужное направление не составляло труда. Хал откупорил очередную банку «Доктора Пеппера».

– Последняя на некоторое время, – предупредил его Майлс. – Мы не знаем, как долго нам предстоит идти, и нужно оставить кое-что на обратный путь.

Они достигли холма и обошли его. Песок сменился камнем. Теперь им приходилось пробираться между огромными валунами. Через некоторое время путь им преградил огромный овраг, прорезавший равнинную местность, как гигантская лиана.

Майлс подошел к обрыву и заглянул вниз. Глубина оврага была не меньше двухэтажного дома. Следы подходили к краю и пропадали. С того места, где он стоял, Майлсу не было видно ни малейшей тропинки, по которой можно было бы спуститься, и оставалось предположить, что они прошли, не останавливаясь, и просто попадали вниз. Разумеется, внизу не было ни одного тела. Майлс внимательно оглядел овраг вдоль и поперек, пытаясь определить, в каком направлении они могли двинуться дальше; но сверху понять это было нельзя.

– Что будем делать? – спросил Гордон.

– У нас всего два варианта: вниз или назад. Совершенно ясно, что онине возвращались.

– Эй! – окликнул их Хал, отправившийся на разведку вдоль обрыва.

– Что там?

– Похоже, я нашел спуск!