Идущая по трупам, или Я нужна вам именно такая!

Я встала с колен и отошла к окну. Касьян застегнул ширинку, взял меня за волосы и что было сил швырнул об стену. Я упала на пол и ударилась виском. Затем почувствовала что-то теплое. Провела рукой — кровь. Касьян начал пинать меня ногами. Он пинал долго, приговаривая при этом, какая я сука и стерва. Когда он остановился, я попыталась встать, но ничего не вышло.

— Зачем ты это сделала? Я же любил тебя, понимаешь? Любил, дура!

Мое тело горело от побоев, из виска по-прежнему капала кровь. Присутствующие при этом мордовороты старались не смотреть мне в глаза и отводили взгляд. Я улыбнулась и нашла в себе силы встать. Подошла к окну и прижалась лбом к стеклу.

— Ну и что теперь, ты меня простишь?

— Ты что, Яна, кто же прощает такие вещи!

— Простишь, я знаю. Ты дурак, Касьян, нельзя так любить женщину, это заблуждение. А теперь послушай, что я тебе скажу. Я никогда не любила тебя, даже мало сказать — не любила, презирала, пойми, ненавидела! Ты отнял у меня самое дорогое, что у меня было на свете, — ты приказал убить Марка. Из-за тебя вся моя жизнь пошла кувырком. Твои люди убили человека, которого я любила, затем мою любимую и единственную подругу, устроили мне кровоизлияние, нанесли два огнестрельных ранения, которые мучают меня с каждым днем все больше и больше. После всего этого ты хотел, чтобы я тебя любила? Ты сумасшедший! Это была чисто женская месть.

— Ах ты сучка, а я к тебе серьезно относился и пацанку твою, как родную, принял.

— Да, и насчет пацанки. Между прочим, по твоему приказу были убиты родители этого ребенка. Ты убил их, а затем захотел принять девочку, как родную. Дурак! Так нельзя! Ну что ты смотришь, я не любила тебя, пойми. Слишком много раз в этой жизни мне было больно по твоей вине. Может, мы бы и смогли жить, но нас разделяет это страшное прошлое. Я хотела, чтобы ты прочувствовал то же, что и я. Тебе плохо, мне тоже, но это еще не все. Андрей не хотел меня изнасиловать, я все подстроила и оклеветала его. Теперь он мертв. Это тебе за Марка. Игоря убила я. Остановила его машину, когда он вышел из офиса с деньгами, попросила довезти до Малаховки, убила и сожгла машину, а деньги перевела в швейцарский банк на имя дочери. Это тебе за Любку. А то, что я хотела сделать с тобой сегодня, было бы за меня. Здесь все по-чистому, без обиды. Теперь мы квиты. Больше у меня нет необходимости быть твоей супругой. Вот видишь, она пропала сама собой, эта необходимость.

Касьян напрягся, вытянул шею, в его глазах читались неподдельная боль и ужас. Он смотрел на меня и не мог произнести ни слова.

— Ну что, теперь ты можешь меня убить. Покажи пацанам, что ты не половая тряпка, а хоть как-то можешь урезонить взбесившуюся женщину. Слышишь, что я говорю, возьми пистолет и убей меня!

Касьян по-прежнему тупо смотрел на меня, наверное, он просто не верил тому, что я сказала, а я чувствовала, как кровь из виска бежит все сильнее и сильнее. Слезы застилали мои глаза.

— Убей меня! — закричала я. — Немедленно убей меня, черт бы тебя побрал! Хорошо, если ты сейчас не убьешь меня, то я уйду от тебя, понимаешь? Уйду! У тебя есть два выхода. Или меня убить, или дать мне возможность уйти, и я больше никогда не побеспокою тебя.

Касьян по-прежнему молчал и не предпринимал никаких действий. Тут раздался голос одного из охранников:

— Касьян, один сдох.

Я обернулась и увидела, как охранник склонился над Славиком и трогал пульс. Славик лежал неподвижно, уставившись в одну точку.

— Сдох так сдох. Закопаем, как собаку. Черт с ним, — еле слышно сказал Касьян.

Я взяла себя в руки и нашла силы, чтобы дойти до дверей гостиной.

— Ты не убьешь меня? Тогда я просто ухожу от тебя, смотри, у тебя еще есть время, пока я буду одеваться.

Сказав это, я медленно поплелась по лестнице, ведущей на второй этаж. Мне было понятно, что он меня никуда не отпустит, а выстрелит в спину. Я не боялась смерти, а была готова к ней. Мне хотелось умереть красивой и достойно выглядеть. Я надела ярко-красный коллекционный костюм цвета теплой крови, перчатки в тон и шляпу с большими полями. Затем достала красные туфли на высоких шпильках, переобулась и посмотрела на себя в зеркало. Теперь я выгляжу как настоящая леди. Невообразимо болят почки, наверное, он просто их отбил. Противная, колющая боль. Правый лацкан пиджака испачкан. Страшно кружится голова — это от потери крови.

Бросив последний взгляд в зеркало, я вышла из комнаты и стала спускаться по лестнице. Я знала, что иду навстречу своей смерти, Касьян не из тех людей, которые отпускают. Если от него и можно уйти, то мне хорошо было известно, куда. Это единственный путь, и я к нему тщательно подготовилась.

Касьян сидел на полу у входной двери, в его руках был пистолет. Я улыбнулась и поправила пиджак, вся правая сторона была залита кровью.

— Ну что, Касьян, давай прощаться. Сделай это, как в навороченном боевике. Я выйду из дома, а ты выстрелишь мне в спину.

Я присела на корточки и поцеловала его в лоб. Он сидел неподвижно, глядя на меня обезумевшими глазами.

— Ты жуткая стерва, — прошептал он.