Идти до конца

Пятнадцать минут отвязанный Семён Григорьевич добросовестно, но с кривой усмешкой переводил согласованные суммы на данный ему счёт, глумясь и потешаясь над реакциями задействованных директоров банков, изумлявшимся странным переводам. Каждый такой разговор заканчивался уж совсем непонятной фразой для этих директоров:

– Перевести срочно! Сам проверю! Не позволю обижать сирот!

Закончив, тяжело вздохнул, посидел молча несколько минут и произнёс:

– Ну, где, господа Робин Гуды, Ваше письмо, моё послание к мироедам?

Внимательно прочитав отпечатанный текст, скривился:

– Лингвисты… мать… твою!.. Писаки. – размашисто подписал.

– Это не только наша заслуга, Семён Григорьевич, в своё время с подобными обращениями выступали некоторые из «золотой гвардии» промышленников благотворителей тогдашней России. Мы только осовременили их тексты и синтезировали в одно Ваше послание, очень надеемся, что оно Вас на этот раз вполне удовлетворило?

– Да уж, попробуй я не удовлетвориться, так Вы и ещё с меня потребуете за Ваши труды! Нет уж, пусть будет это. По крайней мере, мне не будет стыдно, ведь с таким же обращались, как Вы только что сказали, цвет российских промышленников. Так, а через какое время сие «творчество» Вас и моих славных предшественников – царских толстосумов будет на столе этого обслуживателя мироедов-грабителей?

– Самое большее – через минут десять. Ну а пока, как принято было на Руси после удачной сделки, мы можем предложить Вам чай, кофе, коньяк или другой напиток. Я слышал, что в Вашей среде, в которой любят обезьянничать с западных толстосумов, которые Вам подобны, ныне предпочитают текилу!

– Эту кактусовую самогонку засуньте в одно место. Лично я пью только водку. Но пить не буду, не потому что Вы мне не нравитесь, а потому как я за рулём. Надеюсь, моего горемыку-мотоцикл всё-таки вернёте. Это для меня святое! Кстати, а почему он вдруг заглох?

– Мы его слегка модернизировали, но не беспокойтесь, всё уже восстановлено, летайте себе на здоровье, пейте ветер, глотайте пыль, дождь, снег, рассекайте пространство. Мы Вам более не помеха, а с другими Вы и сами справитесь. Всё-таки, Семён Григорьевич, так что угодно? Чего Вам дать?

– Если не помои, то кофе. Мне надо хоть чем-то взбодриться.

Ему принесли кофе. Он отхлебнул, удивлённо поднял глаза:

– Надо же, не хуже, чем у меня. А ведь в моей конторе работает один из лучших в Москве специалистов в этом деле. – Смеем надеяться лучше! Нам приходилось быть длительное время на Родине этого напитка, а Вашим специалистам нет.

Выпив с удовольствием чашечку одну, другую, он уже полностью владея собой, освоившись, насмешливо спросил:

– Господа похитители, так как Вы, похоже, честны со мной, то и я буду честен. Скажу Вам прямо, я не прощаю такого вот обращения с собой, таков, увы, мой принцип и менять его не намерен. У меня очень приличная служба безопасности. Думаю, в скором времени она Вас притащат ко мне, где придётся решать, что же делать с Вами – давить или взять на службу к себе, мне такие спецы нужны?

– Не советую, Семён Григорьевич. Поверьте уж на слово – лишитесь этих служак, коим поручите сие. Мы, как говорится, штучного изготовления, таких уже давно не готовят. Это во-первых, во-вторых, должны крепко запомнить: после этого мы навестим Вас лично в Вашей усадьбе, а это для нас не неразрешимая проблема и тогда Вам придётся отвечать за пролитую кровь, отнятую жизнь. Мы в таких случаях не прощаем. Самое лучшее для Вас, Семён Григорьевич, примите в качестве нашего прощального совета – это забыть о нашей встрече навсегда. Мы очень надеемся, что благотворительность, помощь обездоленным далее не будет в тягость, и Вы пойдёте по пути Ваших благородных и патриотичных предков, для коих честь, совесть и преданность России, Отечеству не было пустым звуком.

– М-да, надо подумать над Вашими словами. И ещё, уж простите за любопытство, хочется понять – почему Вы меня всё время «кличете» мироедом-грабителем? Я лично никого не грабил, предприятие сие мне досталось по наследству, управляю им не хуже, чем прежняя власть и много лучше, чем большинство нынешних. Работники у меня справно и вполне достаточно для жизни получают. Неужели Вы считаете, что я должен был отказаться от наследства, которое в скором времени пустили бы по миру нынешние скорохваты, отморозки и прочая шушера, схлынувшая с гор, вылезшая из подполья и сбросившая партийные и комсомольские пиджаки? Чего это Вы меня так? Или Ваша разведка хреново работает, не того зацепили? Вы бы, господа Робин Гуды, лучше именно таких бы, настоящих мироедов вразумляли, я бы мог Вам сходу десятка полтора перечислить в качестве кандидатов, но не буду, не в моём это характере.

– Семён Григорьевич, я прерву Вас, Вам пора сейчас звонить своему приятелю главреду и вразумительно объяснить причину своего озарения насчёт меценатства, ну а после этого, как мы Вам обещали, нам придётся распрощаться.

– Ладно, не хотите признавать свои промахи, чёрт с вами!