Идиотентест

– У меня, короче, пятьдесят баксов, но нужно быстро валить в Москву, – протараторил я. Лё-шик кивнул, достал из кармана чекушку и, открыв её отработанным, резким движением, запрокинул голову и прямо из «горла», осушив примерно половину, передал мне её, как эстафетную палочку.

Я принял эстафету и повторил его действие. Доехав до первого этажа, мы вышли из лифта с пустой тарой. Вот за что я люблю Лё-шика, так это за то, что он никогда не задаёт лишних вопросов, а получая информацию, мгновенно реагирует на ситуацию и выдаёт варианты решений. Вот и сейчас он словом не обмолвился, а побежал рядом со мной в направлении автобусной остановки. Не спросив меня, откуда деньги, почему мы, собственно, бежим, позвонил ли я в Кузьмино и на месте ли девчонки и, вообще, какие изменения в планах, он, просто повинуясь внутреннему чувству, последовал за мной. Ну не красавчик? Красавчик, конечно же.

– Есть хоть децл лавэ? На маршрутку хватит? – бросил я через плечо.

– Да, да, чувак, запрыгивай. Вон наша идёт, – немного задыхаясь, ответил Лё-шик. Мы доехали до Измайловского парка, где и было решено обменять деньги.

– У тя паспорт-то есть, бандит? – Лё-шик с улыбкой процитировал фразу из известного фильма.

– Нет, конечно, только студак, – ответил я, машинально ощупывая карманы. – О! Ещё зачетка, читательский, пара допусков к зачетам и профсоюзный, – добавил я не без доли удивления, обнаружив всё это в своих бездонных карманах.

– Хорошо, что у меня есть, а то пришлось бы идти к чебурекам менять, а там кинут просто в раз, – немного с укоризной произнёс он.

– Ладно, хорош нотации мне читать, пойдём уже, – прекратил я эту бесполезную дискуссию. Мы пошли в обменник возле метро и успешно поменяли американские деньги. И вот, стоим мы около вестибюля метро, такие разные, но объединенные общей целью. Кстати, о «таких разных» – по тем временам наш дуэт выглядел действительно странно. Я был поклонником «хэви-металла» и, соответственно, выглядел, как классический металлюга. Длинные, с красным отливом, волосы, потёртая косуха, кожаная жилетка, чёрная майка с рогатыми голыми девками и надписью по типу death или hell, а может, и то и то, точно не помню. Довершали картину джинсы с дырками на коленках и огромного размера «гриндера». Лё-шик же был приверженцем набиравшей в то время популярность альтернативной субкультуры. Разноцветная панамка, широкие штаны, в простонародье именуемые «трубами», большие тёмные очки, толстовка с изображением рыбьего скелета и кеды оранжевого цвета на широкой подошве. При этом он был абсолютно лысый и превосходил меня в росте и ширине плеч чуть ли не в два раза, хотя я, в принципе, в те года был в очень неплохой физической форме и весил килограммов семьдесят пять-восемьдесят при среднем росте в сто семьдесят шесть сантиметров. Это чтобы вы представляли реальные габариты моего любимого персонажа. По сути, это был просто гигант, но добрый и нежный. В общем, Джимми Поп и Элис Купер, пьющие пиво у метро «Измайловский парк». Представьте себе такое, – вот и я о чём. Но, повторюсь, это не мешало нам быть самыми, что ни есть закадыками, да что там закадыками? – мы были мокротными братьями, и этим всё сказано.

– Давай чё-нить прикольное замутим, а не просто нажрёмся, – неожиданно предложил я.

– Хм. Прикольное, говоришь? – задумчиво произнёс Лё-шик. – Может, на кораблике прокатимся по Москве-реке?

– О! Тема! Давай, я, по ходу, ни разу ещё на них не катался.

– Да ладно, в натуре, а на выпускной – что?

– Какой, нах, выпускной? Я на выпускной выпил залпом бутылку водки на спор. Вот и вся культурная программа.

– Да ты гонишь! Прям, пузырь? Ты?

– Ну, технически я её не допил, потому что меня начало тошнить где-то на половине. Но я проблевался и допил, а потом опять проблевался, а потом опять и опять, и ещё ночью, а потом утром, и мне кажется, что и в обед на следующий день тоже.