Иди через темный лес

– Добрый молодец, – проскрежетала старуха, медленно, вперевалку подходя ко мне. Глаза в ее серьгах остановились и внимательно воззрились на меня. – Живой, живо-ой. Давно живого духа ко мне не забредало, ох как давно.

Я смущенно кашлянула и прислонила посох к стене.

– Простите, бабушка, я девушка вообще-то.

– Дев… девица? – старуха по-птичьи склонила голову к плечу. Сухие, похожие на паучьи лапки, пальцы вцепились в подбородок, повертели мою голову из стороны в сторону.

– Ай!

Я не удержалась от коротко взвизга, когда пальцы, разом став жесткими, выдернули у меня прядь волос. Старуха, что-то ворча под нос, поковыляла к огню и при его свете начала разглядывать прядку. Руки ее словно жили отдельной жизнью – они уже начали свивать из волос подобие соломенной куколки. Когда она обрела определенно женские очертания, Яга спрятала ее за пазуху и снова обернулась ко мне.

– Де́вица-деви́ца, слепая соколица, – глумливо захихикала она, не разжимая изрытых оспинами губ. – Да в одежде добра молодца. Марью Маревну небось ищешь, службу предложить хочешь? Так зря ты, живая, пришла, не учит она никого, давно не учит!

И ее мерзкое хихиканье перешло в кашель.

– Ищу, бабушка, – спокойно подтвердила я, словно чувствуя, что пока я правду говорю и не боюсь ее, Яга мне ничего сделать не может. – Ищу Марью, но не Маревну, а сестру родную. Исчезла она из дома, а я следом пустилась и здесь оказалась.

Ведьма продолжила сидеть у огня, только глаза в серьгах повернулись в мою сторону.

– Сестра, говоришь? Сёстры вечно пропадают, а добрым молодцам их выручать, невест искать, по трём царствам бродить, живую воду пить, да мёртвой тело омывать. Но вот чтоб девицы пускались сестёр искать… нет, не припомню такого. Только за женихами глупыми да дурными приходили.

Я пожала плечами.

– Всё когда-то встречается впервые, бабушка. Какая разница, кого я ищу, мне помощь нужна.

– Помо-о-ощь? – издевательски протянула Яга. – Кто ж сказал, что помогать буду?

– Охотник сказал, которого я в лесу встретила. Да и сказки все твердят, что Баба Яга Иванам-дуракам и Иванам-царевичам помогает. Так я не хуже.

Старая ведьма резко повернулась на месте, почти подпрыгнула, а потом в один миг оказалась со мной лицом к лицу, разом сделавшись огромного роста, так, что крючковатый ее нос едва в лоб мне не упирался.

– Что за охотники по внешнему лесу бродят, мне на глаза не показываются и добычей не делятся? – так злобно пророкотала она, что я струхнула и начала огрызаться. Ничем не лучше Марьи, да.

– А мне-то откуда знать, что за охотник? Он не представился, велел с тропы не сходить, а сам в лес ушел. И к вам, бабушка, направил.

Старуха снова сдулась, став сморщенной и низенькой.

– Как лес дальше границы пошел, – заворчала она, семеня по комнате и уверенно сдергивая с потолка определенные травы, – так и повадились там твари плодиться, да незваные гости гулять, себе на погибель, мне на заботу.

Она деловито бросила травы в ступку, добавила туда одну из гнилушек и принялась ожесточенно растирать. Больше не чувствуя на себе ее острого изучающего взгляда, я немного расслабилась и осторожно опустилась на одну из лавок.

– То ведь земля ничейная, не живая – не мёртвая, и ходят там не живые – не мёртвые, бродят, пути ищут, да тропа хитра, тропа вьётся-вьётся, как нить из-под веретена, тонкая и гладкая, что твой шёлк, а потом заводит в пустошь и обрывается, разом став не шелком да льном, а грубым волокном. Нет пути из леса, кроме того, что я указую. Лес хитер, лес давно за границу пророс, сам по пути-тропе движется, ход ищет, да не найдет, нет, не найдет!

Бормоча и завывая, Яга ловко поймала одного из пауков и кинула туда же, к истертым травам, и начала с ожесточением месить. Казалось, что капли слизи и яда во все стороны летят.

Наконец, она вытащила из-за пазухи куклу из моих волос, повертела перед носом, принюхалась, затем плюнула на нее и швырнула в ступку. Из нее тут же повалил густой дым, собравшись сначала в жуткую тварь из подземного капища, а затем в мужчину в капюшоне, охотника, меня спасшего.

Глазные яблоки в серьгах закрутились как сумасшедшие, серьги даже раскачиваться начали, позвякивать немелодично, но Яга только головой покачала и развеяла дымное видение.

– Что ж, – медленно и, как мне показалось, печально проговорила она. – Я помогу тебе. В мир живых пройти легко – обратно по твоим следам, до самого конца тропы, через лес, через луг, через кладбище и мертвую деревню. Но ты же не в мир живых путь ищешь, а? – хитро усмехнулась Яга.

– Я ищу сестру.

– Смерть ты ищешь! Но дело это твоё, в расставленные силки идти по доброй воле.

Я напряглась:

– О чем ты, бабушка?

Но Яга не ответила, снова закрутившись по избушке, собирая травы да ведьминские безделушки. Подойдя ко мне, она снова жадно принюхалась со смесью алчности и отвращения.

– Русский дух, живой дух! Если хочешь дальше идти, то в баньку ступай.

– Зачем? – насторожилась я. Действия старухи пугали меня всё больше и больше, мне чудилось, что она вовлекает меня в какое-то колдовство.