Идентификация Борна

Наконец он услышал то, чего ждал. Раздались легкие осторожные шаги: убийца был на первом этаже. Шаги приближались, на темной стене появилась едва различимая тень. Пора! Борн выкатился из укрытия и выстрелил четыре раза с короткими интервалами в фигуру на лестнице. Убийца рухнул на ступени лестницы, выгибаясь назад и глухо хрипя. Его руки сжимали автомат с глушителем на стволе. Теперь необходимо поскорее проделать следующий шаг, то есть добраться до первого этажа. Внизу, переступая через человека с автоматом, Борн обнаружил, что это один из подручных Карлоса. Высокий человек с белой кожей, черты лица близки к жителям северной Европы, во всяком случае ничего латиноамериканского в облике не было.

Джейсон продвигался к холлу первого этажа, присматриваясь к теням и придерживаясь за стену. Потом он остановился и еще раз прислушался. Где-то впереди послышались резкое шарканье и короткий скрип. Теперь Борн понял, что надо делать дальше. Убийца расположился на первом этаже, и эти звуки не были намеренными, это не было приглашением в очередную западню. Карлос так или иначе находился в затруднительном положении. У него сломана кисть руки и, возможно, перебито колено, поэтому он уже не так свободно ориентировался в пространстве, сталкиваясь с мебелью или ударяясь о стену, что заставляло его терять равновесие, как терял его сам Борн. Вот это ему и хотелось выяснить.

Джейсон вернулся к трупу на ступенях лестницы. Он почувствовал необходимость в минутной передышке. Кровь, капля за каплей, вытекала из него, и он постепенно терял силы. С трудом восстановив дыхание, он вырвал автомат из рук мертвеца. Он был готов… Он почти умирал, но был готов. Ему уже не удастся выйти отсюда: это он тоже понимал. Время не было его союзником. Конец становился началом: Кейн был для Карлоса, и Дельта был для Кейна. Оставался лишь один последний вопрос: кто такой Дельта? Но и к этому Борн постепенно терял интерес, так как надвигавшаяся темнота должна была поглотить и его, и все неразгаданные вопросы… эта темнота дарила спокойствие и освобождение от всех вопросов и проблем.

И вместе с его смертью Мари станет свободной. Влиятельные люди должны будут понять это, получив объяснение от такого достойного человека из Парижа, чей сын убит на улице дю Бак и чья жизнь разбита. А что, если произойдет по-иному?

«В течение последующих нескольких минут, – подумал Джейсон, осторожно проверяя механизм автомата, – я должен буду выполнить свое обещание, данное этому человеку, и выполнить соглашение, заключенное с людьми, которых не знал. Если я это выполню, то у меня появятся доказательства. Однажды в этот же день Джейсон Борн умер, и сейчас он должен умереть снова, но прихватив с собой Карлоса».

Да, он был готов. Борн добрался до узкого коридора, который вел в комнату, где был рожден Кейн и где Кейн должен умереть, но, как он надеялся, – не один. Он достал из кармана две обычные сигнальные шашки, купленные им в магазине на Лесингтон авеню вместе с одеялами и ремнями. Сняв с них предохранительные головки, он освободил запальные шнуры, поджег их и направился к двери, прикрывая глаза от слепящего света. Дверь не была заперта. Убийца тоже приготовился, но когда Борн взглянул на дверь, то он уже инстинктивно ощутил ясность мыслей в голове. Он знал о существовании чего-то такого, о чем Карлос даже не догадывался. Это была часть его прошлого, часть этой комнаты, где родился Кейн. Он мягко и решительно приоткрыл дверь.

Теперь самое время. Борн кинул горящие шашки в дверной проем. Длинная очередь, выпущенная из «стэна», разорвала тишину дома, рассыпаясь тысячами звуков, производимых пулями, ударявшими в стальные листы, из которых на самом деле соорудили эту дверь. Наконец была использована последняя обойма, и стрельба прекратилась. Борн опустил руку на спуск автомата и толкнул плечом дверь, бросаясь внутрь и стреляя кругами по мере того, как катился по полу к своей цели. Обойма быстро опустела.

Ширма! Тяжелая ширма была передвинута на середину комнаты. Борн расположился за широким столом, стараясь убраться из сектора возможного огня. Поднявшись, он резко швырнул бесполезный теперь автомат в фигуру в белом комбинезоне и с белым шарфом на шее.

Он узнал это лицо! Он видел его раньше! Где? Где? В Марселе? Нет! В Цюрихе? В Париже? Нет! Затем он понял, что эта физиономия известна многим, а не только ему! Но откуда? В такой же мере, в какой он знал этого человека, в такой же и не знает. Но он все-таки знает его! Борн только не мог вспомнить имя!