Идеи и интеллектуалы в потоке истории

бухгалтеры». В статье с говорящим названием «Наукой должны

управлять ученые» соответствующую позицию сформулировал

А.Иванчик на популярном в академической среде сайте Полит.Ру:

«Прежде всего, мы считаем, что наукой должны управлять в первую

очередь ученые, а не чиновники. Это не значит, что профессиональные

управленцы, финансисты и т. д. не должны участвовать в управлении

наукой — напротив, должны, и без них эффективное управление наукой

невозможно, но они не должны доминировать, как это происходит

сейчас, и их роль должна быть служебной. Если это будет признано

всеми сторонами и будут найдены работающие модели взаимодействия,

удастся преодолеть и конфронтацию между учеными и чиновниками,

которая последние полтора десятилетия, играет крайне деструктивную

роль» [Иванчик, 2016].

Требования не только заключаются в претензиях на властный

приоритет ученых, но также касаются принципов и процедур принятия

решений, планирования и проведения реформ в науке.

165

«Никакие преобразования в области управления наукой не могут

проводиться без участия научного сообщества и вопреки его воле, т. е.

исходя из чиновнических, а не научных, представлений о

целесообразности […] Никакие изменения не могут проводиться, а

существенные решения приниматься келейно и тайно — они должны

быть результатом гласного обсуждения с участием научного сообщества

и при помощи прозрачных процедур» [Иванчик, 2016].

Лейтмотивы отношения к реформам

Приведенные материалы (за каждым из которых есть множество

аналогичных) позволяют выявить следующие смысловые инварианты

критики готовящихся и проводимых реформ:

1) эмансипационный протест ученых против управления,

регламентации их деятельности извне — со стороны

бюрократии и «бухгалтеров»;

2) бурное и широкое недовольство растущим объемом

обязательной формальной отчетности;

3) опасения массовых увольнений, закрытия научных учреждений

вследствие нового порядка финансирования по принципам

приоритетности, конкурсности, ставки на «ведущих ученых»;

4) протест против того, что решения по реформированию науки

принимаются людьми, от науки далекими;

5) пребования гласности, прозрачности обсуждений планируемых

реформ.

Пока что нет каких-то впечатляющих позитивных результатов

академической реформы. Скорее, появляются тревожные сведения о

деградации российской науки42.

Кроме этого, в разных формах постоянно звучит еще один мотив:

не понятно, какую науку хотим видеть в России? Каков ее желаемый

образ? Каково предназначение и соответствующие, не произвольные, а

обоснованные критерии оценки?

Базовые ценности и предназначение науки

Приведем с краткими обоснованиями перечень главных ценностей,

связанных с наукой, ее ролью и предназначением, а также

42 «В ноябре 2015 г. ЮНЕСКО опубликовала доклад по науке “На пути к 2030

году” . Из него следует, что вклад России в мировую науку в настоящее

время составляет всего 1,7 %, более чем в 11 раз отличаясь от китайского

(19,6 %) и в 15 раз от американского (28,1 %). Причем вклад этот

обеспечивают традиционные советские отрасли вроде теоретической

физики, где доля российских исследований более 6 %. А в некоторых

перспективных сферах, требующих дорогостоящего оборудования, мы и

вовсе близки к нулю» .

166

соответствующие следствия для желаемого образа российской науки и

требования к реформам.

Самоценность знания, роста научного знания, развития

философского мышления. Вне соображений какой-либо будущей

пользы (для страны, государства, человечества и т. д.) обоснованные

знания, развитие способности мыслить ценны сами по себе. Корни,

мотивировки этой ценности лежат в представлениях о природе

человека как существа сознательного, познающего мир вокруг себя и

себя самого. Соответственно, рост, расширение знания следует считать

благом, тогда как невежество, искаженные, ошибочные представления

должны преодолеваться.

Научное знание отличается от обыденного особым вниманием к

обоснованности. Сами же общие и абстрактные вопросы

обоснованности знания, а также вопросы природы, сущности человека

и мира, вопросы ценностей и их обоснования принадлежат уже

философии. Философия (как и наука) не нуждается в соображениях

пользы для своего оправдания, поскольку культивирует способности к

сомнению, критическому и абстрактному мышлению, рефлексии.

Принятие такой ценности ведет к признанию особой значимости

фундаментальных направлений в познании, в необходимости их

развивать и неприемлемости сугубо утилитарных критериев. При этом

остаются весьма непростые проблемы:

а) самоценность научного и философского познания никак не

помогает определить требуемые (допустимые, оправданные) доли

или масштабы финансирования фундаментальных (в том числе

«бесполезных») направлений;

б) пусть не «польза», но какие-то критерии оценки качества

исследований нужны, хотя бы для избавления от шарлатанства,

для поощрения и поддержки перспективных направлений;

в) значимость знания самого по себе отнюдь не очевидна для