Идеальный выбор

— Наверное, они даже хорошие родители по сравнению со многими другими.

— Наверное.

— Да, — подытожила София. — Хорошие.

Габриэль обнял ее в темноте; сияние, лившееся с его спины, высвечивало лишь очертания тел.

— Все в порядке, София, — прошептал он. — Ты тоже не обязана быть идеальной матерью. Ты должна быть просто матерью.

Двадцать семь

Свадьба. Солнечное утро, но край унылого городского горизонта густо облепили темные облака, за шоссе М-25 гремят, рассеивая жаркое марево, летние грозы, суля полуденную бурю. София одевалась, предвкушая ясный день, оглушительного Дасти Спрингфилда, полбутылки шампанского и наперсток водки. Габриэль, как у него было заведено по утрам, где-то пропадал, но в его присутствии особенно и не нуждались. София решила, что роль свидетельницы жениха она способна отыграть и без помощи ангела-хранителя. Торжественного шествия к алтарю вроде бы не предвиделось. Как и не предвиделся второй свидетель, а с ним и повод вляпаться в дурацкий флирт.

Отдел регистрации. Тесно прижавшиеся, словно пришитые друг к другу, улыбающиеся пары; вот из этих двоих только что сделали одно, а те пока ждут с нетерпением и ужасом. Ноги по щиколотку утопают в конфетти, хмурый ветерок разносит их по воздуху, несмотря на строгую табличку: «За разбрасывание конфетти налагается штраф». Отдел полиции по борьбе со слащавостью давно устал штрафовать, а новехонькие молодожены не намерены подчиняться, они сияют фотогеничными улыбками; в праздничных прическах, помятых наисердечными поздравлениями, застрял рис «басмати». Регистраторша улыбается вежливо и абсолютно равнодушно. Вид у нее солидный и в общем приятный. Церемонию эта дама провела без сучка без задоринки, машинально меняя выражение лица — приветливость, задумчивая улыбка и ловкий переход к строгой торжественности. Каждый жест и взгляд словно помечены карандашом на полях официальной инструкции. Церемония бракосочетания Зака и Катарины превратилась в пустую формальность. Не для молодоженов, разумеется. Для регистраторши. И впрямь формальность. У этой занятой женщины впереди еще шесть свадеб. Она этим зарабатывает на жизнь. Четыре года назад она регистрировала смерти и рождения, потом произошла смена кадров, новый начальник решил встряхнуть коллектив, на интенсивных курсах даму обучили приятности и важности — и вот теперь она женит людей. Джеймс подает людям алкоголь, Бет копается в их мозгах, София раздевается. Работа есть работа.

Счастливое событие произошло в квадратном зале — вполне приличном, если быть великодушными и не придираться по мелочам. Уйму денег угрохали на то, чтобы подчеркнуть сугубую функциональность пространства. Но даже высокие муниципальные стулья, намертво придвинутые к накрепко запертым окнам, не смогли заслонить головокружительную зелень во дворике: розовая трепещущая лаватера давно переросла угловую клумбу, а дикие ирисы гордо поднимали фиолетовые головки, бросая вызов гравию, который по задумке местных властей должен был удержать растения в пределах санкционированных границ. На столе регистраторши синяя стеклянная ваза с пятью желтыми розами — одинокий цветной мазок, единственная уступка романтическому настроению и щедрый жест госслужащего — уборщицы, которой недоплачивали и которая тем не менее ежедневно приносила цветы в помещение, где она стирала пыль и полировала мебель. Тридцать пять лет назад она пышно венчалась по русскому православному обряду, и, хотя брак развалился, воспоминания о том прекрасном дне уцелели. Как и свадебный букет — сорок желтых роз, обратившихся в мелкую пыль, хранились в стеклянной шкатулке на туалетном столике. Пусть муж бросил ее ради худой белесой англичанки, она его не покинула. Обручальное кольцо глубоко врезалось в разбухший палец, когда уборщица отмывала свежие следы на виниловом полу.

Вопреки желанию Софии увидеть Катарину и Зака в алой тафте, серебристых блестках, цилиндре и фраке, счастливая пара выбрала неприметные и практичные наряды. Цвета темной слоновой кости для невесты и для жениха. София остановилась на почти неприлично розовом. Прозрачный, младенчески-розовый креп-жоржет каким-то образом умудрялся не бросаться в глаза. Дабы придать свадебному торжеству традиционную многолюдность, София притащила с собой друзей и знакомых. Бет и Пит стояли позади с благостным отечески-материнским видом и спящими близнецами на руках. Юный Майк не отходил от машины, припаркованной на двойной желтой линии, там он и провел всю церемонию, а юный Сэм в это время курил украдкой на крыльце. За сорок две церемониальные минуты, расписанные до мельчайших подробностей, Зак обрел условное право легального проживания в Британии, а София стала свидетелем тому, как Катарина выходит замуж за ее первую любовь и первого мужчину. Что до трехмесячного плода, то ему на этом древнейшем человеческом обряде досталось самое удобное место. Древнейший обычай — сочетать браком жениха и невесту, познакомившихся менее двух месяцев назад. Бокалов не били. По крайней мере, до тех пор, пока Джеймс не надрался в дым.