Идеальный расчет

Пока варить нашу добычу было негде, решили, что забитый рухлядью небольшой сарай на заднем дворе, может стать прекрасным местом для хранения наших запасов на зиму.

И мы начали разбирать сарай. Пока Артур заканчивал с дверью на втором этаже, нам привезли долгожданные доски. Мне нравилось, что все завертелось, и думать о проблемах и страхах стало просто некогда, а тем более думать о Филиппе.

Как-то жить здесь можно было и без него, но мне тяжело было думать, что он в беде, а если быть совсем честной, я очень скучала по его спокойному голосу, по тому, как он быстро решал вопросы, да и засыпать с ним было куда приятнее, чем одной, постоянно боясь, что Мэри могут отнять в любой момент.

Я наблюдала за тем, как Артур принимал привезенное, как оценивал каждую доску, и решила, что больше за ним в этом деле глаз точно не нужен. Сарай мы привели в порядок. Остатками досок от разобранного пола ребята починили стены так, что не было даже щели. На мешки внимания не должны были обратить, да и Артуру первое время я скажу, что там мои личные вещи. А для чужих людей они будут выглядеть как мешки с углем.

Стряхнув мусор с подола платья, я отправилась в мастерскую, где сейчас складывали доски, и остановилась в дверном проеме, услышав разговор:

– Артур, а денег нам точно заплатят? А то и нас, пожалуй, жена и мать не пустят больше сюда, - тихо сказал помощник Артура, парень лет двадцати трех, не больше. Он либо был простужен, либо его привычка постоянно шмыгать носом могла говорить о каком-то нервяке.

– Да перестаньте, сказала же, что сегодня всем заплатит, а после – как договоримся, - уверенно ответил Артур.

На мое счастье в мастерскую забежали мальчишки, а за ними и я. А ведь они правы, я и вовсе забыла об оплате. Вопрос денег перестал для меня стоять так остро, как в первые дни, вот и расслабилась. Даже стыдно немного стало.

Вечером, когда Артур заторопился поймать мне коляску, я решила, что достаточно мариновать ребят. Позвала всех и, включая малышню, выдала заработанное. Судя по глазам, даже несколько перестаралась.

– Теперь платить буду пару раз в месяц, - успокоила я воспаривших от полученной суммы ребят. – Завтра в девять утра надеюсь увидеть вас здесь, дорогие мои. Нужно ставить столы и начинать нашу первую работу – полки для коры Дэйзи, которая ищет меня, наверное, уже с собаками.

На этот раз я уехала одна, сказала Артуру остаться в мастерской, да и кучер поднял козырек, потому что заморосил мелкий, противный дождь. Началась настоящая осень.

К моменту возвращения домой я пожалела, что не взяла утром плащ, но сейчас и его было бы мало. Похолодало сильно, а у нас с Мэри не было даже легких курток, не говоря о пальто. Особо выделяться в новом я не имела права, да и одежду вдовы нужно было чем-то заменить, но остаться для всех неприметным пятном.

Лежа в постели рядом со спящей Мэри я пообещала себе прямо с утра начать разговор с мальчишками и попросить их, чтобы они договорились с Норой о встрече.

Мне снился наш с Филиппом старый дом, Гарри, строящий изгородь, Мэри еще совсем маленькая, закутанная в белый шерстяной платок, и самое интересное – снег. Снега здесь я еще не видела. Да и изгородь. Я даже внимания на нее особо никогда не обращала, а тут – все увидела в деталях.

Проснулась в легком испуге. Я боялась забыть то, что приснилось.

– Мэри, милая, ты уже проснулась? – она услышала, как я повернулась на скрипучей кровати к двери ванной и вышла оттуда с полотенцем.

– Конечно, у нас с тобой много работы в мастерской, я не стала будить тебя рано, потому что ты, как сказала Дэйзи, приехала домой как шахтер.

– Это как? – я надеялась, что она не имела в виду чего-то плохого.

– Очень поздно. Только ты у нее не спрашивай, потому что по твоей легенде, мы из шахтерского поселка.

– Мда, точно. Только прошу, милая, не пугай меня. Мне иногда кажется, что это тебе двадцать с лишним, а мне седьмой год, как тебе, - я ответила, скорее, самой себе, но у ребенка еще и слух оказался как у летучей мыши.

– Ты всегда была не очень-то и торопливой. Мне просто пришлось, Полка, - она улыбалась, а мне становилось страшновато, потому что в нашем мире шестилетние дети с родителями гуляют и думают, что тефтели — это очищенные от скорлупы пельмени.

– Ну, это ты уже переборщила, дорогая, - засмеялась я, но заметила, как она погрустнела, а потом присела на край кровати и наклонилась ко мне. – Скучаешь по отцу?

– Очень. И по Гарри.

– Кстати, знаешь, я хотела у тебя спросить. Ты помнишь? Дом, в котором мы жили… Забор вокруг дома. Его меняли при тебе? Ну, скорее всего, ты была совсем кроха, и помнить ничего не можешь.

– Как же? Его меняли пару лет назад. Зимой, и мы с Гарри брали щепки от старого, и делали руки снежным людям.

– Снежным людям?

– Снег лежит недолго, и если уж выпадает много, мы всегда лепим снежных человечков. И вы с отцом тоже лепили. И смеялись, - она становилась все грустнее и грустнее.

– Гарри помогал отцу строить забор? Он прибивал штакетник? – сердце мое забилось так часто, что я начала его слышать.

– Да, а я ему мешала.