Идеальный кофе

В холодильнике что-то жужжало и потрескивало, периодически внутри возникал и исчезал туман, а стекло дверцы то покрывалось замысловатыми морозными узорами, то снова становилось прозрачным. Но через минуту всё замерло.

– Тройная точка воды. – объявил друг, когда одна из лампочек на панели управления поменяла цвет с красного на зелёный, а на индикаторах загорелись цифры 273,16 и 611,657 (вот даже не представляю, что они означают).

Друг сделал шаг к холодильнику, нажал на какую-то кнопку и снова отошёл.

– Вот теперь начинаем. Ровно через четырнадцать минут мы будем пробовать идеальный кофе.

– Как, только сейчас началось? – недоумённо спросил я.

– Ну конечно! А ты думал, я уже готовлю кофе? – друг рассмеялся. – Нет, сначала нужно было довести систему до тройной точки воды, а уж затем запустить процесс приготовления. Эх, штатские…

Я решил больше ни о чём не спрашивать, а просто подождать. Хотя внутри холодильника и смотреть-то было не на что: снова то туман, то изморозь на стекле, да иногда коричневое месиво в турке шевелилось и испускало пузыри.

– Пятиминутная готовность! – вдруг объявил друг.

Кажется, я заметил над туркой лёгкий дымок. А в какой-то момент шапка кофе начала вспучиваться, подниматься, пытаться вылезти из турки. Но этого не случилось. На шершавой глади выпуклой кофейной гущи появилась крохотная трещина, которая росла, удлинялась, становилась всё глубже. И вдруг кофейная шапка будто взорвалась под натиском пара, выпустила белое облачко и опала в турку, на короткое мгновение обнажив тёмную жидкость.

В этот самый миг цифры на индикаторах остановили свой бег, раздался короткий звонок.

– Всё! – раздался торжественный возглас прямо над моим ухом.

Друг подбежал к холодильнику, нажал несколько кнопок, открыл дверцу и извлек турку. Над туркой развевался пар, по лаборатории распространился кофейный аромат. И этот аромат меня обнадёжил – хм, а может это действительно идеальный кофе?..

Тем временем друг, не теряя времени, поставил на стол две чашки и уверенным движением разлил по ним кофе из турки. Тёмные тягучие потоки, окружённые клубами пара, вызывали аппетит. Мне уже не терпелось попробовать этот напиток.

– Пробуй! – друг, широко улыбаясь, указал мне на одну из чашек, а другую взял сам. – Гарантирую, это лучший кофе в твоей жизни!

Я осторожно взял чашку, медленно поднёс к губам, вдохнул аромат.

Хм.

Кажется, первое впечатление от напитка было более многообещающим.

Я вдохнул ещё раз. Пахнет, как кофе, ни больше и не меньше.

А друг пристально смотрел на меня, говоря одним взглядом – ну чего же ты ждёшь, пробуй!

И я попробовал.

Сначала подул на напиток, так как он показался слишком горячим. Затем осторожно поднёс чашку к самым губам, втянул немного кофе…

Обжигающий напиток потёк по губам и языку, оставляя неприятное ощущение и странное послевкусие. Вроде бы это кофе. Да, это определённо кофе. Но…

Наверное, я просто сделал слишком маленький глоток. Для пробы нужно побольше напитка.

Я ещё раз подул на кофе, заставив рассеяться лёгкий пар, затем сделал глоток.

Нет, первое впечатление меня не подвело. Это отвратительный кофе. Жжёный, жидкий, горький. Даже кофейный автомат в супермаркете на углу готовит вкуснее…

В голове проносились все эти мысли, мне хотелось поморщиться и поставить чашку на стол. Но друг смотрел на меня так пристально, что мне пришлось натужно улыбнуться и жестом показать, что это лучший кофе в моей жизни.

Увидев это, друг поставил свою чашку на стол (к слову сказать – он не сделал ни глоточка), возбуждённо забегал по лаборатории и разразился тысячью слов:

– Вот видишь, видишь! Я же говорил, что создал рецепт идеального кофе. Потому что использовал научный подход! Пусть все эти недоучки пью свою жижу, пока я буду делать идеальный напиток для своего друга и всех, кто пожелает узнать правду…

И пока я неуверенными глотками пробовал отвратительный кофе, друг, яростно жестикулируя и извергая искры из глаз, доказывал, что это идеальный напиток. Потому что он приготовлен по всем правилам науки. И я не мог возразить. Ведь у меня – только собственный вкус, а у друга – целая наука.

А значит ему видней.