Идеальный донор. Караван

Раньше я бы точно бросился на его защиту, хотя бы прикрыть от стрел, но сейчас я остановился: в таком состоянии он легко мог ударить мне в спину. Понемногу к этому месту стягивались и другие люди, Шрам переводил острие копья с одного человека на другого, медленно отходя назад. Шаг. Другой. Его спина коснулась веревки с защитными табличками. Он остановился, глаза у него были дикие, как у бешеной собаки.

— Стой, — сказал Змей. – Или я выстрелю.

Шрам оскалился, крутанул копье и перерезал веревку, одновременно Змей выпустил стрелу, та вонзилась в правое плечо копейщика, но он продолжил отступать, не опуская оружие.

— Может, проще убить? – предложил Летящий.

— Нет, — ответил Змей, накладывая следующую стрелу на тетиву, — Джин Фу захочет с ним поговорить. И Добряк тоже.

— Как пропустили такого? Лекарь ошибся?

— Похоже, на отборе он был чист, а вот потом… Потом лекарю было уже не до того.

— Всегда считал лучников трусами, — проорал Шрам, не обращая внимания на кровь, стекающую по руке. – Они только и могут, что бить издалека и в спину.

— Сколько же он сжевал смолки? – удивился Летящий. – Она же боль особо не глушит.

— Не меньше кулака. Если сейчас не помрет, завтра пожалеет, что не помер. Ну его в Пропасть, — цыкнул Змей, — не хотел прибавлять хлопот лекарю из-за него, но, видимо, придется.

— И ученичок мой тоже пришел! Тоже трус, — теперь Шрам заметил и меня. – Предатель. Все вы предатели! Только один, — мужчина пошатнулся, но устоял, — только один настоящий мужик. Я про тебя, шваброголовый! Хоть и немой, но дерешься отлично!

Еще шаг, я почти услышал тихий шелчок, нога Шрама подломилась, и по всей равнине прокатился жуткий вой.

— Стоять! – раздался резкий окрик Змея. – Летящий, проверь.

Меня перехватил за шиворот братишка Ксу и отбросил назад, подальше от веревок. К этому времени все люди, свободные от дежурств, собрались поблизости. Среди них я заметил и Байсо, стоящего рядом с торговцами.

Летящий осторожно приблизился к вопящему Шраму, выдернул из рук копье и с силой вонзил его острие, как мне показалось, в ногу учителю, затем еще и еще, после чего позвал на помощь. Несколько человек подбежало к ним, один из них приложил ладонь ко лбу Шрама, и тот обмяк.

— Зубастая яма, — сказал кто-то неподалеку от меня. Внутри меня все обмерло. Теперь Летящий взмахнет мечом и перережет Шраму горло, как сделал с раненым вилорогом?

Охранники продолжали возиться вокруг Шрама: один рубил топориком что-то в земле, второй перетягивал рану на руке, Летящий указывал куда-то на землю и что-то говорил, держа в руках копье учителя. Наконец они закончили и потащили Шрама в лагерь, к лекарю. Когда они проходили мимо меня, я увидел окровавленную ногу, раздувшуюся в несколько раз, огромную, как кусок бревна, с нее свисали измочаленные куски мяса и что-то белело внутри.

Меня вывернуло на траву бурым и склизким. Рядом что-то упало. Это было копье Шрама.

Глава 17

Я смотрел на загаженную траву и ничего не видел… До сих пор я действовал уверенно и безрассудно, потому что верил в слова Мастера. Он сказал, что меня возьмут в охрану каравана, и я бесстрашно вышел на арену против неизвестного животного, выстоял под стрелами Змея.

Но что, если бы Джин Фу отказался принимать столь молодого кандидата? Что, если бы у них не погиб воин со щитом? Если бы их не устроил мой массив? Ведь тот же троерогий Ешу проткнул бы меня в самом начале, да и Змей мог легко утыкать меня стрелами.

Мастер сказал, что я доберусь до столицы и там поступлю в университет. Но откуда он может знать, что я точно доеду до Киньян живым и здоровым? Что меня не сожрет какая-нибудь тварь или не отравит змея?

Он не знал. А я ему верил и думал, что слова Мастера защищают меня, ведь Мастер не может ошибаться.

Но сейчас у меня на глазах Шрам, мой второй учитель, сильный, умный, опытный человек, совершил глупую ошибку и тут же поплатился за нее. Так почему именно я должен выжить и дойти до конца? Я, никчемный семерка из Серого района, мальчишка, которого не взяли в школу, у которого не было никогда друзей.

Я ведь не боялся! Совсем не боялся. Ни когда полез с ножом на костяную собаку, ни когда протягивал руку к огнеплюю, ни когда падал, парализованный древолазами. Не боялся, уходя в лес за клеймеными в деревне Сюэ. Не думал о смерти, глядя в глаза речному дракону. И рассказы Летящего об ужасах Равнины я воспринимал как страшноватую сказочку. Даже убитые лупоглазы не привели меня в чувство.

Ведь смерть – это что-то далекое, что-то, что может случиться с кем угодно, только не со мной. Ведь Мастер сказал, что я доберусь до столицы. Каким идиотом я был!

- Шен! Пойдем, надо поговорить, - толкнул меня в плечо Байсо.

Я вслепую нашарил копье Шрама, сжал пальцы на гладком древке и поднялся. Хуа цян оказался тяжелее, чем я думал, но это странным образом внушало к нему доверие.