Идеальные

– Я вообще не буду разговаривать с ним завтра; у нас поход по леднику и все такое. Будет чем заняться. – Она с яростью вонзила тонкие каблуки в нижнюю ступеньку, подчеркнув свою решимость двумя глухими стуками. – Пускай изводится муками совести, если я погибну на леднике, и слова о засыхающем помидоре окажутся его последней фразой, сказанной мне.

Алабама перекинула через плечо свою толстую косу. А Селеста озадачилась в неуверенности: говорила ли подруга ей это конфиденциально или же была готова поделиться личной информацией с любым человеком в радиусе пяти футов?

– И знаешь что еще? – продолжила Алабама, маршируя к столовому залу.

– Что? – переспросила Селеста, хотя уже догадалась, что ей скажет беспечная Алабама.

– Я думаю, что у него роман.

Алабама толкнула дверь в столовую, а пораженная Селеста на мгновение позабыла, что надо войти, и замерла на месте, уставившись в спину подруги. Селеста глазела на нее, пока дверь не закрылась, снова изолировав ее от баса, звучавшего в другой комнате.

Слово «роман» Алабама произнесла так обыденно, как Селеста сообщила бы о том, что у нее голова разболелась.

Вспомнив, где она находилась, Селеста открыла дверь. Алабама уже дошла до середины комнаты, даже не заметив, что оставила подругу в коридоре.

Селеста поспешила за ней – к арке из воздушных шаров, искусно устроенной над окнами дальней стены. Причудливые тени от розового латекса колыхались под дуновением кондиционера над раскладным столом, у которого координатор поездки размахивала планшетом с зажимом – тоже розового цвета. Селеста оценила приверженность «Розового кошелька» унифицированной стратегии брендинга, но все эти розовые атрибуты на фоне ужасных зеленых стен и внушительного серого неба за окном выглядели, мягко выражаясь, неуместно.

Остановившись рядом с Алабамой, Селеста скосила глаза на стол. Там лежали бейджики, выполненные в виде миниатюрных розовых предметов гардероба. Алабама ужа отдирала пластиковую подложку с розового сарафана. Координатор поездки, Скай, с улыбкой вручила Селесте ее имя, напечатанное на миниатюрной паре розовых каблучков. Забирая бейджик, Селеста обратила внимание на то, как много розовых аксессуаров и одежд еще осталось на столе: юбка-карандаш, платье макси, крошечный кошелек. Похоже, они с Алабамой были в числе первых, кто пришел в столовую из своих номеров.

– Можете пока пообщаться, – сказала Скай, обводя рукой зал, хотя на тот момент в нем было, помимо них, только три женщины. – Скоро мы начнем игры-приветствия, и Дельфина говорит, что основное блюдо будет подано в восемь.

Не желая показаться грубой, Селеста улыбнулась, хотя при мысли о приветственных играх ее кожа мгновенно покрылась мурашками. Она встревоженно посмотрела на других женщин. Ни одна из трех не обратила внимания на новоприбывших гостий.

Двух из них Селеста узнала сразу: это были Эмили фон Парис и Марго Мёрфи (обе из округа Ориндж, обе с одинаковым оттенком русых волос). В какой-то момент Эмили и Марго приняли совместное решение стать настолько похожими, насколько могут быть идентичными разные люди. И они уже были настораживающе близки к успеху. Обе явились на ужин в брюках paperbag и танк-топах разных цветов. Стоило Селесте прищуриться, и они слились в одно пятно балаяжа.

Третью женщину Селеста не опознала, и находилась та слишком далеко, чтобы прочитать ее имя на бейджике. Ниже остальных ростом, она вертелась рядом с Эмили и Марго в абсолютно белой тунике и черных кожаных джинсах.

Селеста повернулась к подруге, скрестившей руки на своем голубом, плотно облегающем фигуру платье из гинема. Когда Алабама, собираясь на ужин, вытащила его из своего чемодана, Селеста удивилась кольнувшей ее зависти. Ей захотелось стать настолько же самоуверенной, чтобы, если не надеть, то хотя бы представить себя в таком платье. Это была эксклюзивная модель из новой позднелетней коллекции «Розового кошелька» под названием «Дороти сражает Вегас».

– Ты же не думаешь на самом деле, что Генри тебе изменяет? – спросила Селеста.

И пригладила краешек своего бейджика на блузке, надавив пальцами на оба тонких каблучка. Блузка Селесты была из весенней коллекции «Розового кошелька», да еще и предыдущего сезона – белая, с выбитым узором, открытой спиной и присборенными рюшами по срединной линии переда. Селеста скомбинировала ее с любимыми джинсами-скинни с высокой посадкой и эспадрильями. И, возможно, она не выглядела так, как подруга, затянутая в гинем, но зато была очень довольна своим прикидом.

– Что? – рассеянно переспросила Алабама.

– Ты сказала, что считаешь, что у Генри роман.

– А-а, – протянула Алабама, не посмотрев на Селесту. – Да нет, вряд ли он с кем-то мутит. Просто в последнее время Генри сильно отдалился.

Селеста вперила в подругу пристальный взгляд, пытаясь решить, как на это реагировать. Но не успела она прийти к какому-то выводу, как лицо Алабамы просияло. В дверях появилась Холли Гудвин. И Алабама устремилась к ней, даже не подумав оглянуться на подругу.