Идеальное преступление

— Никогда бы не подумала. — Светлана задумчиво покачала головой. Глаза ее сузились, на скулах четко проступили желваки. — Да если бы не папа, Третьяков сейчас был бы обычным ментом на пенсии. Сидел бы в какой-нибудь развалюхе под Урюпинском и сажал бы на трех сотках картошку. Папа привел его в банк, дал работу, деньги. Третьяков получил возможность жить. Нормально есть, пить, спать. Ездить на красивой машине, хорошо одеваться. — Она потянулась за телефоном, маленькой сотовой «Моторолой». — Сейчас я позвоню отцу и все ему расскажу. Он как-нибудь решит эту проблему.

— Стоп. — Андрей накрыл ее руку ладонью. — Подожди. Твой отец, конечно, решит проблему с Третьяковым. В этом я не сомневаюсь. А как насчет меня?

— Что насчет тебя? — не поняла Светлана. — Не станет Третьякова, не станет и проблемы.

— Подожди. Ты, наверное, забыла, что на меня теперь повесят убийства этих шести девушек. Я вовсе не горю желанием сесть в тюрьму за то, чего не совершал.

Светлана задумалась. Наконец она убрала руку от телефона.

— Что ты предлагаешь?

Скобцов достал из-под пиджака папку, раскрыл ее. Первым лежал документ, подписанный членами кредитного комитета.

— Если ты расскажешь обо всем отцу сейчас, он уберет Третьякова, приедет утром в банк и устроит скандал. Правильно?

— Не знаю. — Светлана пожала плечами. — Наверное.

— Можешь мне поверить, что так и произойдет. Третьяков не дурак. Он сделает вид, что ни о чем даже не догадывался, предложит проверить мой кабинет. И в сейфе обнаружится подлинная бумага.

— Постой. — Светлана нахмурилась. — Если подлинная бумага в сейфе, то что это такое?

Она указала на сделанную Андреем копию.

— Это копия. Я должен был оставить подлинник в сейфе, на тот случай, если Третьяков захочет проверить, известно ли мне о сути их плана.

— Но старик…

— Они не могут знать наверняка, что именно рассказал мне старик. Мы же разговаривали в метро. Надеюсь, у Третьякова не хватило ресурсов оснастить «жучками» все поезда нашего метрополитена. Да и радиосигнал из тоннеля не проходит. — Андрей криво усмехнулся. — Единственная возможность проверить это — посмотреть, оставил ли я подлинник документа ростовчан в сейфе. Так вот, заглянув в мой сейф, Третьяков убедится, что подлинный договор на месте. Он поймет, что я ничего не знаю об ограблении, стало быть, и бояться им нечего.

— Но ведь есть и фальшивый документ? — спросила Светлана, указывая на подписанную бумагу. — Он-то никуда не денется.

— Конечно, только документ этот на подпись членам кредитного комитета давал я. Значит, и ответственность ляжет на меня. Как я смогу доказать, что фальшивку изготовил ТриТэ?

— И что теперь делать?

— Все очень просто. Я попытаюсь скопировать подписи членов кредитного комитета на изготовленную мною копию. Ты будешь свидетелем того, что я это делаю по собственной инициативе и совершенно добровольно. Без малейшего принуждения со стороны твоего отца или кого-либо другого. Деньги уйдут на счета ростовчан. Скорее всего и ТриТэ не сам станет прятать деньги. Он ни черта не смыслит в банковском деле. Это должен сделать последний член группы. Я попробую засечь его в тот момент, когда он выйдет на фальшивый счет.

— Думаешь, это сработает?

— Трудно сказать. Но мне терять нечего. Твой отец сохранит свои деньги. В проигрыше останутся только ТриТэ и компания.

Светлана подумала, кивнула:

— А как ты планируешь пронести этот документ в банк? Третьяков наверняка предпримет определенные меры безопасности.

— Об этом я пока не думал. Но какой-то выход найти можно. Безвыходных ситуаций не бывает.

— Вообще-то, — если ты мне доверяешь, конечно, — я могла бы отнести бумаги. Мне-то Третьяков ничего не сделает, — предложила Светлана.

Андрей прошелся по комнате. Остановился у окна, осторожно отодвинул занавеску, осмотрел переулок. Никого. Нет, добираясь до дома Чернозерского, Андрей периодически проверял, нет ли «хвоста», но осторожность не помешает.

— Допустим. — Он повернулся. — Ты придешь в банк. Попытаешься отдать папку. И тут это дело замечает ТриТэ. Он, конечно, поинтересуется, каким образом документы оказались у тебя. Что ты ответишь?

— Не знаю. — Светлана подумала. — Хочешь еще кофе?

— Пожалуй.

— Может, тебе в кружку налить? Чего пять раз бегать?

— Налей в кружку. — Андрей плюхнулся в глубокое кожаное кресло, сцепил руки в замок, вздохнул тяжело. — Что же делать? Что делать?

— А если я скажу, что документы мне передал папа? — спросила Светлана, возвращаясь в комнату. В одной руке изящная чашка, в другой массивная кружка. — Не станет же он звонить, проверять. Побоится.

— Не станет, — согласился Андрей. — Но насторожится. Как папка попала к твоему отцу? Значит, я с ним разговаривал? О чем? Что произошло с документом? В общем, получится то же самое, как если бы твой отец сам приехал в банк.

Всхлипнула мелодичной трелью «Моторола». Светлана взяла трубку.

— Алло? — Прикрыла микрофон рукой, прошептала одними губами: — Муж. Я сейчас, — и вышла из комнаты.