Идеальное дело

– Нет, ты все-таки круглый дурень, – сразу рассердилась старушка. – Гошка – животинка магическая, огненная. А ты его хочешь над озером гонять. Драконам рядом с большой водой находиться категорически не рекомендовано.

Я ошарашенно уставился на бабушку. Последняя фраза была бы уместна в устах ученого профессора Апика. Произнесенное неграмотной лесной жительницей высоконаучное высказывание произвело на меня серьезное впечатление. Баба Торя явно была непростой старушкой.

– Ладно те, дурень. Хватит умничать-та, – засмущалась вредная бабулька и стала технично уводить разговор в сторону. – Оставит он тя на полянке, недалече. Там близко топать, дойдешь как-нить.

– А не подскажешь дурню, бабулечка-хорошулечка, как через озеро переправиться? – решился на вопрос я.

– Ладна, скажу, токма не болтай больна нигде, – смилостивилась баба Торя. – Тама недалече гоблин Трошка живеть, маг водяной. Старик, один отшельничает. Скажи, мол, баба Торя дурня прислала, чтоб спомог те. Трошка придумает что-нить.

– Так ты с Той Стороной дружишь? – удивился я.

– А чаво нам делить-та? Это молодежь пусть глотку друг дружке рвет, а мы отвоевались ужо, – ответила бабушка устало, и на меня пахнуло вековой стариной. Бабуля-хорошуля объяснила мне, как найти гоблина после полета на драконе, и тяжело вздохнула.

– Извини, баба Торя, если обидел чем случайно.

– Да не, повеселил ты меня, дурень. Ляти ужо давай – чё-та подустала я, пойду прилягу.

Я подошел к дракону, весело косящему на меня глазом с вертикальным зрачком, и через секунду уже устроился в огромном седле. На сбруе имелись вставки, напоминающие ручки заднего сиденья мотоцикла, упоры для ног, похожие на стремена, и сидеть было очень удобно. Рыжик подбежал и ловко взлетел на переднюю часть седла, обмотанную куском кожи. Крепко вцепившись когтями в кожу, кот застыл, в радостном предвкушении новых впечатлений немного нервничая. Я тоже слегка побаивался предстоящего полета. Баба Торя подошла к морде дракона и что-то стала ему бормотать, по-видимому давая координаты конечного пункта. После этого бабуля-хорошуля отошла от зверя и махнула рукой. Было очень похоже на отмашку судьи «на старт». Гоша развернул огромные крылья, которые я до этого момента принимал за костяные пластины на боках, и несколько раз махнул ими для разогрева. Меня обдала волна горячего воздуха, чем-то напоминающая воздушную волну от крыльев саламандры, но гораздо более прохладная. Дракон разбежался в сторону пропасти, по которой я карабкался на эту гору в первый раз, над краем пропасти подпрыгнул, сложил крылья под углом (став чем-то похож на дельтаплан), и уже через секунду мы полетели, быстро набирая скорость. Оглянувшись, я увидел, как баба Торя махнула нам рукой, потом сгорбилась и медленно пошла в свою избушку.

Дракон сделал плавный разворот в воздухе, взмахнул крыльями и стал набирать высоту. Полет на драконах не похож ни на что другое. Крыльями зверь машет очень редко, и как он набирает при этом высоту – непонятно, не иначе использует магию Огня, насквозь пропитавшую его тело. Но если на саламандре могут летать только огненные маги, то на драконе есть возможность покататься всем желающим. Полет напоминает быструю езду по горной дороге. Сначала дракон резко набирает высоту (примерно метров сто над деревьями), а потом скользит по воздуху, постепенно снижаясь, и перед новым набором высоты его брюхо почти задевает верхушки лесных гигантов. Ощущения седока сравнимы с теми, что испытывают любители американских горок. Мы с огромной скоростью неслись по воздушным волнам, периодически взмывая на стометровую высоту над зеленым ковром леса и снова спускаясь почти к самым кронам деревьев. Сначала я ужасно нервничал, в упор глядя на проносящиеся под ногами могучие ветви (находясь в нижней точке траектории полета), мысленно представляя себе последствия столкновения, но потом привык. Вот к постоянной качке привыкнуть было труднее, и примерно через час полета у меня началась морская болезнь, с которой я мужественно боролся. Рыжик никакого дискомфорта не испытывал и весело вертел головой, радуясь новым впечатлениям. Иногда мне очень хотелось сойти с летательного средства и идти пешком, наплевав на потерю времени, но пару раз мы пролетали над большими полянами – и дурные мысли мгновенно покидали мою глупую голову. Лес под нами кишел жизнью, и, по-моему, жизнью совсем не дружелюбной. Вернее, обитатели леса были бы мне, конечно, рады – но эта радость имела скорее гастрономический характер. На полянах бродили настоящие динозавры, некоторые с зубами, которые я увидел, проносясь над ними с огромной скоростью. Самих-то зверей толком не разглядел – а вот их зубы очень даже успел рассмотреть. Имея такие челюсти, есть траву – просто кощунство.