Идеально безумный мир

Он обернулся и, окинув долгим взглядом своих изумленных спутников, наконец, сам обратил внимание на пространство перед собою.

Это был длинный, уходящий в дурную бесконечность каменный коридор с высоким сводчатым потолком и прочными, влажно поблескивающими стенами. На каждой из них, через каждые пять шагов виднелись крепления, удерживающие ярко пылающие факелы. Путь был освещен хорошо и, хотя и не становился от этого яснее, все-таки теперь внушал несколько большее доверие.

Девушка, опять вспомнившая подвалы Нормонда, только на сей раз те, что находились выше загадочного подземелья, вспомнившая коридоры, ведущие к подвалу, некогда бывшему обителью Винсента, негромко вздохнула. На мгновение ей овладело безмерное желание обвинить Альберта в плагиате.

— Но почему камень?.. — Влад, предпочитающий в основном отмалчиваться, делая вид, что вообще не имеет отношения ко всему происходящему, недоверчиво нахмурился и, подойдя к правой от входа стене, неуверенно постучал по ней пальцами, — Я думал, здесь тоже будут ветви деревьев, как и прежде… А так получается, что стена, которую пробил Людовик, была входом сюда?

— Да, интересно, как же сюда заходил дядюшка, — мигом подхватил Роман, — Держу пари, он и сам постоянно прошибал в стенке дыры, а потом заново закладывал их кирпичом. Это объясняет, кстати, почему тебе удалось пробить ее, — он каверзно ухмыльнулся и сочувствующе похлопал младшего брата по плечу, — При других обстоятельствах-то ты бы, конечно, не справился, малыш, не дорос еще…

«Малыш» Людовик, бывший на несколько сантиметров выше брата, медленно перевел на него очень красноречивый взгляд и также медленно потянул носом воздух.

— Знаешь… — проникновенно и неспешно вымолвил он, — В следующий раз, прежде, чем назвать меня «малышом» и обвинить в слабости… Будь добр, уточни у Рикки, кто сломал ему однажды нос, — на губах молодого мага сверкнула очаровательная в своей жестокости улыбка, и тут же потухла, оставив след разве что во взгляде зеленых глаз. В эти секунды юноша неожиданно вновь стал похож на ядовитую змею, «змееныша», как назвал его однажды Роман.

— С моей точки зрения, свет вокруг — это приглашение проследовать в ловушку, — продолжил он, убедившись, что произвел нужное впечатление не только на брата, но и на всех своих спутников, — Думаю, я неплохо знаю дядю, чтобы с уверенностью заявлять — идти следует очень осторожно. Конечно, себе бы ловушки он не ставил… Но иногда бывал подвластен паранойе.

— И на этой воодушевляющей ноте, я полагаю, мы можем двигаться вперед, — Винсент хмыкнул и, уверенным движением поправив на плече кошку, подавая позитивный пример спутникам, двинулся прочь от стены, из-за которой по-прежнему доносились звуки боя двух оборотней. Спутники его, с тоской переглянувшись, не слишком активно потянулись следом.

Коридор стелился под ногами ровной гладью, ярко освещенный и неуклонно понижающийся. Шагалось по нему легко, уверенно, однако, каждый шаг, приближающий их к таинственной цели, приносил вместо радости лишь странное и смутное отчаяние. Надежды, казалось, рушились, мысли становились все мрачнее, а коридор уводил все глубже в недра дворца.

— Значит, мы сейчас найдем там Эрика, — спустя несколько минут пути решился подать голос Влад, — А что будем делать дальше? Держу пари, он обессилен, да и Альберт, смею надеяться, рядом нигде не ходит…

— Вариант один — взваливаем Эрика на плечи, даем ему в руки что-нибудь острое… — Роман пожал плечами, предпочитая не продолжать. Продолжил вместо него Людовик, посчитавший некультурным оставлять рассказ о дальнейшем развитии событий без продолжения.

— И идем искать дядю, — подхватил он и, легко взмахнув рукой, едва не сшиб факел, мимо которого как раз проходил, — Ну, а потом свершится жестокая, кровавая месть. Жаль, я не пират, но кое-чему у наших новых друзей научился…

— Как раз это ты умел и прежде, — Винсент хмыкнул, отцепил от своего плеча кошачьи когти и, вздохнув, немного запрокинул голову, прижимаясь затылком к теплому боку Тионы, — Меня сейчас, честно говоря, волнует немного другое… — он замолчал, выдерживая интригу. Спутники его, переглянувшись, честно выждали несколько секунд, но затем не выдержали. Вопрос, заданный обоими братьями де Нормонд и Татьяной, прозвучал как один, с удивительно неприятной в этом месте громкостью.

— Что?

— Мактиере, — внушительно отозвался ла Бошер и, глубоко вздохнув, вновь обратил взгляд на дорогу впереди, — Как справиться с Альбертом, более или менее понятно. А вот чего ждать от этого мерзавца маркиза… Особенно после того, как он сообщил, что намерен уничтожить всех потомков обоих проклятых родов — и Мактиере, и ла Бошеров, — а потомков-то осталось не так много. Я, Татьяна и Альберт, не считая какого-то мистического сына последнего. Не хочу делать грязную работу за Анхеля, убивая мастера, и уж тем более сам не хочу класть голову на алтарь его мести.