Идеально безумный мир

Послышался тихий звон. Татьяна, не веря собственному слуху, неуверенно приоткрыла один глаз, а затем, увидев то, что только что слышала, ошарашенно распахнула и второй, заодно еще открывая и рот.

Созданный из воздуха клинок, такой смертоносный, такой неукротимый, неостановимый, налетев на жалкую, казалось бы, защиту Луи… рассыпался тысячей звонких осколков, которые, падая на пол, медленно таяли, как льдинки на солнце.

– Как… – Альберт, не веря своим глазам, отступил на шаг, смеряя экс-ученика долгим недоверчивым взглядом, – Откуда… я не обучал тебя этому!

– А это главная твоя ошибка, – Людовик ухмыльнулся и, легко подбросив свою любимую игрушку в воздух, ловко поймал ее, сжимая в кулаке, – Я всегда был излишне любознателен, дядя. И получив от тебя в подарок игрушку… – он покрутил эспандер на указательном пальце, – Поспешил найти ей еще одно очень полезное применение. Рад, что впечатлил, – рука с эспандером прижалась к груди, и юноша склонился в подобии изысканного поклона. Мастер, не веря своим глазам, медленно покачал головой. До сей поры он был уверен, свято убежден, что младший племянник, обманувший его доверие, предавший его, знаний его стараниями почерпнул не так уж и много, просто потому, что не особенно горел желанием учиться. Теперь же выяснялось, что он сильно ошибся в своем ученике, посчитав его лентяем, и что мальчишка, усердно делая домашнее задание, ныне был вполне способен полноценно противостоять ему, мастеру!

Верить в это категорически не хотелось, однако, доказательства были налицо и, нагло улыбаясь, поджидали следующего удачного момента для атаки. Или же следующего отражения новой атаки.

Откуда-то из глубины леса, там, где звенели, скрещиваясь шпаги, где кипел бой между капитаном пиратов и контрабандистом, внезапно донесся звук пистолетного выстрела.

Альберт, вздрогнув, оглянулся через плечо, сдвигая брови.

– Андре… – слетел с его губ взволнованный вздох, и стало понятно, что за сына мастер все-таки переживает. Татьяна, размышляющая совершенно о другом, испуганно сжалась, всматриваясь в лес.

– Чарли… – выдохнула она и, поймав себя на том, что переживает за пирата больше, чем за родного, пусть и недавно обретенного брата, на несколько мгновений искренне задумалась над правильностью своего поведения.

– Дэйв! – испуганный, взволнованный вскрик хранителя памяти, который на протяжении всего этого времени отчаянно пытался как-то воздействовать на постоянно ускользающее от него сознание огромной пантеры, заставил девушку мгновенно забыть о собственных мыслях, обращая внимание на противостояние двух хищников, один из которых все еще пребывал в облике человека, а второй, похоже, вообще забыл о том, что человеком является.

Дэйв, забывший о собственной преданности, о горячей любви к своему хозяину, к человеку, которому некогда передал часть собственной силы и собственной души, которого спас в критический момент, ныне яростно рычал, придавливая Ричарда к земле и скаля зубы.

Альберт, тоже услышавший возглас Винсента, мельком глянул на происходящее и криво ухмыльнулся. В эти секунды, в эти мгновения все хорошее и доброе, что еще оставалось в его душе, как-то смялось, отступило назад, сдаваясь натиску невероятно сильного гнева, и наружу выплыла маска жестокого садиста, тирана, получающего удовольствие от мук других.

– Посмотрим, как тебе будет житься с разорванным горлом, – задумчиво вымолвил он и, бросив быстрый взгляд на Дэйва, махнул рукой, отдавая страшный приказ.

Следующие события заняли от силы несколько мгновений.

Пантера, подчиняясь повелению нового хозяина, не в силах противостоять ему, даже не ощущая необходимости в этом, нагнулась, дабы совершить то, о чем сама бы потом безмерно сожалела. Сверкнули обнаженные острые клыки; Ричард заметался, силясь высвободиться, недоверчиво глядя на того, кого полагал своим самым близким, самым искренним другом…

И вдруг желтая молния промелькнула в воздухе, сшибая пантеру с груди оборотня и отбрасывая ее к пылающему дереву. Недалеко от мастера, заслоняя собой Ричарда, застыл, грозно ощетинившись и яростно хлеща себя по бокам хвостом, огромный, значительно превосходящий размерами Дэйва, рычащий тигр.

Татьяна, совершенно не ожидавшая появления здесь каких бы то ни было дополнительных хищников, неуверенно попятилась, на всякий случай потянув за собою и мужа, не желая по случайности попасть под раздачу в процессе сражения двух больших хищных кошек.

Эрик, растерянный не меньше нее, как-то случайно вдруг вспомнив о собственной человеческой сущности, а также о том, что он, в общем-то, ослаблен и изможден пытками мастера, рефлекторно тоже отступил, недоверчиво переводя взгляд с тигра на явно изумленного его появлением Альберта.

– Да мы, похоже, не в лесу, а в заповеднике… – пробормотал Роман, сам ошарашенный не менее прочих и, хмурясь, окинул озлобленного тигра долгим взглядом, – И в заповеднике водятся только кошки… Может, это наша мелкая вдруг подросла?