Идеальная жизнь

Она посмотрела на него так, будто видела впервые, и попыталась вырваться. Но Уилл ее не отпускал. Он хотел, чтобы она поняла: он прав. Хотел, чтобы Касси за красивой шелухой заверений, которыми Алекс пичкал ее сегодня через телеэкран, смогла разглядеть то, кем он является на самом деле. Он хотел, чтобы она смотрела на него — Уилла! — так, как смотрит на Алекса.

Уилл сильнее сжал плечи Касси и прижался губами к ее губам. Его рот прижимался к ее рту, язык прокладывал себе дорогу между ее зубами, пока она не уступила под этим нажимом. Ее руки медленно обхватили его за талию. «Белый флаг, самоотверженная капитуляция», — подумал он краешком сознания.

Он отступил, злясь на себя за то, что утратил самообладание, злясь на Касси, которая просто оказалась не в том месте не в то время. Чужая жена. Беременная. Подойдя к водительской дверце, он запрыгнул в кабину и завел мотор. Включил фары, осветив застывшую у грузовика Касси. Секунду она стояла неподвижно, прижав руки ко рту, и ее обручальное кольцо вызывающе сверкало в свете фар. Уилл не был уверен, хочет ли она стереть вкус его губ или пытается его удержать.

Алекс Риверс — самый модный в настоящий момент актер и режиссер Голливуда — в начале пятого утра сидел в темноте в своем кабинете в Бель-Эйр и смотрел на три золотые статуэтки, которые выстроил перед собой, как мишени в тире. Какой это был вечер! Адский вечер!

Еще никогда в жизни ему так не хотелось напиться, но сколько бы шампанского он ни выпил в этот вечер за свой успех, забыться не получалось. Последняя вечеринка закончилась примерно час назад. Когда он уходил, Мелани собиралась нюхать кокаин в туалете в компании с костюмершей, а Герб начал обсуждать с группой продюсеров гонорары Алекса. Фабрика грез тут же забыла неудачи, преследующие «Макбета», Алекс в очередной раз взлетел на гребень успеха. У всех на устах было его имя, но никто не заметил его ухода.

«Интересно, а Касси смотрела церемонию?» — подумал он и тут же отругал себя за эти мысли.

Это была его ночь. Ради всего святого, как долго он к этому шел! Как долго доказывал, чего стоит! Он погладил головы статуэток, удивившись тому, как они сохраняют тепло прикосновений.

Он взял своего первого «Оскара» и взвесил его на ладони, как в бейсболе. Потом сжал пальцы.

— Это для тебя, мамá, — сказал он и швырнул статуэтку в угол с такой силой, что разорвались обои и отвалилась штукатурка.

Взял второго «Оскара», в честь отца, и бросил туда же, чуть не хрюкнув от удовольствия, когда пальцы соскользнули с гладкого металла.

Губы Алекса расплылись в подобии улыбки, когда он направился к третьей статуэтке. Самое вкусное напоследок. Он схватил фигурку, думая о своей дорогой, преданной жене, и замахнулся.

И не смог. Издав странный гортанный звук, Алекс тяжело упал в кресло за письменным столом. Он погладил статуэтку, словно извиняясь, и вдруг почувствовал нежный изгиб шеи Касси и посеченные кончики ее волос. В глазах запекло. Он закрыл лицо руками и опустил голову на стол.

Лучший фильм. Лучший актер. Лучший режиссер. Худший муж. Алекс и раньше замечал параллели между искусством и жизнью, но это никогда не задевало его за живое. Его благодарственные речи на сегодняшнем вечере были тщательно прописаны, каждое слово продумано, и все для того, чтобы поймать Касси, где бы она ни была, и вернуть назад. И только теперь он начал понимать, как много значили сказанные сегодня слова.

Завтра он мог проснуться с сотней предложений сняться в кино, с гонораром, доходящим до двадцати миллионов за фильм, но этого недостаточно. И никогда не будет. Он все бы отдал и жил на пляже в картонной коробке, если бы мог избавиться от той части себя, которая причинила ей боль.

В рассеивающихся сумерках своего кабинета Алекс Риверс вслух, шепотом раскрыл тайну, которую не знала блистательная публика, продолжающая веселиться на бульваре Сансет: он никто.

Если бы не она…

Она делала его единым целым.

Когда зазвонил телефон частной линии связи, он уже знал, что мысленно вызвал жену. Поднял трубку и замер, ожидая услышать ее голос.

Алекс даже не предполагал, с какими трудностями пришлось столкнуться Касси, чтобы найти телефон. Ей пришлось проскользнуть мимо Уилла, который только делал вид, что спит, но без единого звука отпустил ее. Пришлось без разрешения взять его грузовик, поехать в католическую церковь и растолкать священника, надеясь, что ее белая кожа сможет убедить его в том, что ей на самом деле необходимо срочно позвонить. Пришлось несколько минут с замиранием сердца ждать, пока телефонистка из Южной Дакоты наконец-то соединила ее с Бель-Эйр.

— Алекс, — прошептала она, и ее голос словно заключил его в объятия. — Поздравляю.

Прошло так много времени, и Алекс был настолько потрясен тем, что речь с экрана телевизора на самом деле вернула ему жену, что на мгновение потерял дар речи. Он слегка нагнулся, как будто пытаясь обнять ее голос.

— Ты где? — спросил он.

Она ждала этого вопроса. Но не хотела открывать свое местопребывание, хотела лишь услышать голос Алекса.