Идеалиус

– Егор, мне-то не ври, сдалось оно тебе. Единственное, что тебя не оставляет равнодушным, это кажется только насилие. Вот кого ты люто ненавидишь, так это агрессоров в сторону невинных. А политический вектор на уничтожение нищих тебе не просто неизвестен, а близок. Ты же сам бедняков не терпишь.

– А ты терпишь?

– Так я один из них.

– Разве? Когда же тебе урезали денежное содержание на службе? – Егор искренне недоумевал, почему напарник причисляет себя к малоимущим при довольно солидном доходе.

– До службы в полиции я рос и жил в гетто, – Виктор уловил момент и втиснулся между машинами нерасторопных водителей. Он спешил прибыть на площадь, чтобы защищать бунтующих от полицейского произвола.

– Я не знал.

– Ты многого не знаешь. Тебя жизнь баловала.

Глава 30

Заглушая в себе внутренний голос, убеждавший мчать прочь, она устроилась на стуле возле роскошного письменного стола человека, вызывавшего в ней диссонанс ощущений. Внешний лоск контрастировал с цинизмом, омрачавшим выражение лица своего обладателя.

– Кем вы работали до сих пор? – тон его голоса сочетался с пренебрежительной мимикой.

– Сложно назвать работой мое прежнее занятие, – важность понравиться потенциальному работодателю перестала быть таковой для Иды.

– Вы умеете интриговать, – Вальдемар рассмеялся, отмечая про себя наличие еще одного ценного качества в соискательнице.

– Возможно.

– Так вы мне скажите, чем занимались?

– Я была балериной.

Звук аплодисментов удивил Иду. Она не привыкла к общению с чрезмерно неординарными личностями.

– Вы начинаете меня покорять, – он не преувеличивал ощущений, которые возникали у него по мере развития знакомства с утонченной девушкой.

– Странно.

– Что именно?

– Что я смогла удивить человека, подвергнувшегося искушениям этого мира.

– Да, вы не пресная собеседница. Я беру вас на работу.

– Удивлена, – Ида не понимала, радоваться услышанному или печалиться, ведь работать с человеком, вызывавшим неприятие не представлялось оптимальным вариантом. Альтернативных не имелось.

– Все впереди. А пока вам следует изучить должностные обязанности, которые я подготовил, и начать работать со следующего месяца. Я не люблю обрывочные даты.

На стол перед бывшей балериной легла папка с документами. Вальдемар поднялся из-за стола и подошел к окну. Растерянность продолжала владеть Идой.

– Идите, идите, – интонация Вальдемара приобрела неожиданные нотки безучастности, словно он утратил интерес к происходящему.

Не без облегчения она поднялась со стула и поспешила к выходу. Сжимая в руке папку, она рассчитывала найти в той подсказки, как вести себя с уже ставшим её работодателем.

Глава 31

– Не мусорить. Соблюдать тишину. Здесь вам нет нянек. Закончилось детство.

Строгий женский голос отчеканивал каждое слово. Обладательница неприятной интонации имела холодную внешность. Она не скрывала своего возраста, отметку которого перешагнула лет так в пятьдесят пять. Выкрашенные в серебристый цвет волосы сочетались с бледной кожей, с терявшейся на ней сеткой мелких морщин. Из бледного ансамбля её образа выбивался лишь синий цвет костюма. Впрочем, он сочетался с её характером. Он был таким же холодным.

Среди подростков, доставленных в заведение, известное, как приют, прокатился шепот. Больше всех шумел Валентин.

– Выйти из строя, – скомандовала дама в синем.

Нарушитель правил сразу понял, кому она адресовала свой приказ, и подался вперед.

– Назови регистрационный номер.

– Не помню, – с вызовом на лице произнес парень.

– Тебе его выжгут на коже. Выберешь часть тела, где будет значиться твой номер. Вернуться в строй.

Валентин остался стоять на месте. Ему казалось, что самое страшное в виде смерти матери, уже с ним произошло, и худшего ждать не следовало. Он ошибся. Хуже смерти была женщина в синем.

Безымянная особа подошла к переговорному пульту и нажала ведомую только ей комбинацию цифр. В помещение практически моментально вошли двое накаченных парней.

– Этого в карцер. На неделю. После сделать ему татуировку с его номером.

Женщина подошла к столу, на котором высилась гора из личных дел новоприбывших подростков. Она внимательно принялась изучать каждое, пока отмеченные в них парни и девушки, соблюдая могильную тишину, стояли в строю.

Глава 32

Безупречность. Нахождение рядом с ней вызывало безмятежность. Она достигалась только в её присутствии. Каменном. Неживом. Но идеальном. В нем имелся только один изъян – смерть. Та забрала её. Ту, которая рождала в нем лучшие чувства.

Вальдемар не утомлялся многочасовым времяпровождением рядом со статуей. Выполненная лучшими мастерами, она передавала максимально возможным образом детали внешности Валерии.

Его взгляд скользил по сгибам рук статуи. Эти тонкие руки могли бы касаться его тела. И он в ответ бы прикасался к ней. Если бы не лишенные красоты. Они отняли у него её. Уложили её в могилу. Те, кому никогда не достичь безмятежности. И он им не позволит этого.

Мир, в котором численность людей перечеркивала значимость, был доступен для его игры. Теперь он задаст свои правила. Им некуда будет деться.