Идеалистка

– Ты что от меня хочешь услышать? Всё, что я увидела, говорит само за себя. Вы меня оба предали без всякого стыда. Я не буду выяснять кто инициатор и чьей вины больше. Меня больше волнует то, почему, если вам вдвоём так хорошо, не признаться во всём и не расстаться миром? Всё тайное когда-то становится явным. Зачем медленно затягивать петлю на моей шее? Куда проще, выбить табурет из-под ног. Кто бы вам мешал любить друг друга? Я никогда бы не стала держаться за человека, которому не нужна. Вы свободны и можете делать всё что хотите. Развод дело решенное. Тебе самой роль любовницы доставляла удовольствие?

– Ты его не простишь?

– Нет. Только не особо обольщайся на свой счёт. Ты, наивная простота, надеешься, что тебя позовут замуж? Глупо. Всё, на что ты можешь рассчитывать, быть и дальше сексуальной утехой. Да, я в один день потеряла мужа и подругу, но это лучше, чем быть и дальше обманутой и продолжать греть на груди двух ядовитых змей. Если у тебя всё, я пойду. Прощай.

Ксения позвонила брату и просила прийти, не сообщая родителям о том, что она в городе.

– Ты почему здесь и что за тайны?

– Присядь братец и выслушай меня спокойно, – рассказав обо всём брату, посмотрела на него и продолжила. – Моё решение о разводе может отразиться на твоей работе. В лучшем случае тебя уволят.

– Ты думаешь, примирение невозможно?

– Паш, о чём ты? Это не разовый эпизод, а связь, которая длится ни один год.

– Тогда о чём речь. Найду я себе работу. Может набить ему морду перед увольнением?

– Зачем? Это его жизнь и он может жить так, как считает нужным, делать, что хочет, но без меня. Рано утром я улечу, а вернусь подам на развод.

– Да, хороший подарок он тебе преподнёс на день рождения. Звонят, я открою. – Привет! Ты за вещами? Держи, – Павел поставил у ног Артёма сумку. – Ксения не хочет тебя видеть. Да, если соберётесь меня увольнять, предупреди по старой дружбе.

– Как она?

– Хреново. Подробности нужны?

– Извини. Я знаю, что виноват.

– Засунь свои извинения в задницу, и оставь мою сестру в покое. Забудь сюда дорогу. Это лучшее, что ты можешь сделать.

– Я должен с ней поговорить. Я не хочу развода.

– А она думает иначе, переубеждать её я не стану. Ты больше двух лет кувыркался с её подругой и думал, что никто не узнает? Уходи. – Павел закрыл дверь и вернулся на кухню.

– Паш, ты родителям ничего не говори пока. До дня рождения время есть, а потом я сама скажу.

– Ксюш, мне остаться?

– Пашка, я в норме. Никто не умер. Вернусь назад, позвоню. Я разумная женщина и у меня нет причин совершать глупости. Будь спокоен на этот счёт. Хочешь, оставайся, поужинаем вместе?

– Слёзы не лей по несбывшимся мечтам, он обнял сестру и поцеловал в лоб. – Буду ждать звонка.

Турецкая сторона их встретила, но переговоры затягивались на полчаса, вместо оговорённого времени. Максим Геннадьевич начал заметно волноваться.

– Успокойтесь коллега и будьте сдержаннее при любых неожиданностях. Среди встречающих был один господин, который знает русский. Это как разведчик в нашем случае.

Представители турецкой компании задержались на 34 минуты. Ксения, молча, протянула им папку с договором, и между делом тихо произнесла: «Ещё ни один уважающий себя продавец не открыл свою лавку для покупателей позже означенного времени». Один из четверых турок напрягся, и Ксения поняла, что не ошиблась в своих предположениях. По лицам остальных поняла, господа не ожидали, что именно она сегодня является доверенным лицом компании. Когда перешли к конкретике, сразу встал вопрос о цене в связи с ростом курса валюты. У них и мысли не возникло бы задать этот вопрос Садовскому. Она внимательно выслушала перевод с турецкого и ответила на русском, глядя на четвёртого.

– Господа, видимо, забыли, что отгружают нам готовый товар, которому не менее полугода. Его цена от хранения на складах никак не зависит от нынешнего курса валюты, – она дождалась, когда турок переведёт сказанное и продолжила: – Два дня назад я разговаривала с господином Доганом, и у него не было замечаний по договору. Что изменилось? Вы знаете, как это называется? – она замолчала на секунды. – Видимо, наш визит был напрасным. Я подпишу договор в первой редакции или не подпишу вообще. Сожалею о том, что мы не пришли к согласию и хочу напомнить о том, что вам стоит выполнить свои обязательства по предыдущему договору. У вас есть только неделя, чтобы не попасть под штрафные санкции. Платить штраф вы будете не зависимо от курса валют. Извините. У вас есть к нам вопросы?

– Но, мы не сможем отгрузить такой объём за такой срок.

– А это ваши проблемы. Вы сами решили внести изменения в последний момент. Можете назвать хоть одну причину такого решения? У вас её просто нет. Всего доброго господа, – она поднялась из-за стола и протянула руку за своей папкой.

– Минуту, присядьте, пожалуйста, – сказал турок по-русски и перевёл сказанное ею. Пока три турка переговаривались по-турецки, он продолжил: – Как вы предъявите нам штрафы?