Идеал воспитания дворянства в Европе, XVII–XIX века

Как и все остальные виды интеллектуальной подготовки, театр и музыка занимали значительное место в системе необходимых для аристократки знаний. Компетентность в искусствах требовалась в обществе и укрепляла внутриаристократические связи. Юные аристократки не только читали и перекладывали пьесы и прозаические произведения на музыку – они также сочиняли, декламировали и ставили небольшие драматические сочинения, интегрируя знания в области литературы и представления об обществе в культурный досуг. Соответствующее поведение и хорошие навыки общения составляли основу аристократического воспитания, и это возвращает нас к вопросу о социальных связях в салонах как наиболее важному фактору женской эмансипации. Аделаида и Клотильда Капече Минутоло устраивали приемы для гостей раз или два в неделю на своей вилле в Позиллипо, где музицирование, чтение стихов, беседы о литературе, политике и европейских новостях были главными занятиями. Постоянными гостями были представители иностранного сообщества и королевского двора: князь Леопольдо Бурбон ди Сиракуза (Leopoldo Bourbon di Siracusa), маркиза Анжелика Карачьоло ди Торелла (Angelica Caracciolo di Torella), графиня Зинаида Лебцельтерн (Zénéide Lebzeltern), баронесса Ротшильд, Эфеми и Элизабет Фонтон (Euphémie, Elisabeth Fonton), Паулина Крэйвен (Paolina Craven) и их кузина Тереза Филанджьери[262]. В этом обществе, не просто модном, но кипевшем интеллектуальной жизнью, переход поколения времен правления Мюрата от либерализма Бурбонов к идее воссоединения страны привел женщин-аристократок к мучительному выбору подданства. Когда единая Италия стала политической реальностью, многие из них, разрывавшиеся между преданностью королю Обеих Сицилий и верностью Савойской династии, стали пламенными и гордыми итальянками. Переписка сестер Капече Минутоло является хорошей иллюстрацией оппозиции в современной историографии между представлением о Рисорджименто как элитарной формы story telling и идеей сочетания разных форм подданства[263].

Роль общественной деятельности и образования в создании нации. Институт di Suor Orsola Benincasa (Сестры Орсолы Бенинказы)

История Института Suor Orsola Benincasa – уникального в своем роде заведения, чья эволюция, однако, вписывается в ряд событий, описанных выше, – показывает, как совместная работа двух женщин – аристократки и образованной представительницы среднего класса – привела к созданию заведения, где аристократические образцы воспитания были адаптированы и обновлены, но не отринуты. В 1861 году в Итальянском королевстве были частично закрыты монастыри, а их собственность конфискована государством. Во избежание этого три года спустя в монастыре, основанном в конце XVI века Орсолой Бенинказой, открыли бесплатную школу. Приюту, признанному благотворительной организацией, где дети, отданные на воспитание в монастырь, и ученицы были разведены по разным помещениям, удалось сохранить за собой всю свою собственность. Его управление было доверено известным деятелям из умеренного, либерального, проправительственного и антибурбонского крыла, составившего под руководством консервативной «Исторической правой» (Destra Storica) правящий класс Неаполя в первое десятилетие после объединения страны[264]. Согласно уставу 1870 года, дочери «нуждающихся дворян» получали право на полное профессиональное образование. Амбициозный проект, целью которого было сделать женское образование краеугольным камнем современного общества, получил наконец свое воплощение: «Женщина должна получать воспитание от женщины, поскольку нам известны все тонкости нашей сложной рабской натуры […] необходимо тщательным образом воздействовать на ее душу, ее ум, […] если вы хотите добиться от нее выполнения ее семейных и общественных обязанностей». Верная этим принципам, вдохновительница проекта княгиня Стронголи реализовала его при поддержке педагога Марии Антоньетты Пальяры (Maria Antonietta Pagliara) в течение последних 20 лет XIX столетия[265]. В то время как ее любимая тетушка курировала Royal Educandati, Аделаида дель Балдзо стала инспектрисой малой школы, последовав примеру Евгении де Сангро княгини ди Фонди (Eugenia de Sangro principessa di Fondi), своей кузины Терезы Филанджьери, баронессы Поэрио (Poerio), баронессы Никотеры (Nicotera) и герцогини Сандонато. Этот выбор соответствовал консервативному уклону мэрии в 1880‐х годах, а для приюта он означал переход от благотворительного заведения к культурному и образовательному институту с четкими классовыми коннотациями, возникшими под влиянием стиля госпожи Пиньятелли[266].