Ичж. Минифик_Homm (СИ)

Орчанка долго и пристально его рассматривала. Не высокого, среднего, роста, с простым довольно лицом, если не принимать во внимание его цвет и короткие клыки, выдающиеся с нижней челюсти. Короткие темные волосы. И при этом бугры мышц, угадывающиеся под качественной ткани рубахой, золотые листья на тесьме жилета, серебряные бляхи на ремне и запонках.

- Чани, - наконец выдавила из себя девушка.

- Чани? - удивился Киров. Такое имя... Он усмехнулся и продолжил. - И что же ты делала в песках, Чани?

- Искала фрименов, - с вызовом бросила девушка.

- Ну хоть не самого Муад'диба, - не остался в долгу полуорк и, не скрывая улыбки, уселся на шкуры.

Теперь им стало ясно главное: в песках этого странного мира встретились два игрока. Два сорвавшихся, оцифровавшихся, и начавших полноценную жизнь здесь, в мире виртуальной игры меча и магии. Не редкое событие, но, как говорится, обстоятельства и впрямь решают.

- И что теперь? - после непродолжительного молчания спросила Чани. Из голоса пропала и злость, и энергия.

- Теперь ты расскажешь зачем тебе фримены, и как ты оказалась в песках. На твоем плече метка. Такие ставят на рабов из порабощенных замков. Но я никогда не видел такой на игроке. Завтра мои шаманы снимут ее.

Девушка дернулась и схватилась за предплечье. Судя по движению, она привыкла скрывать ее длинным рукавом, исчезнувшим в пустыне.

- Ее так просто не снять, - сжалась девушка. - Она из высшего круга. Спасибо. Завтра я должна уйти, иначе они придут к вам...

Девушка подняла глаза и замерла. Киров, до того расслабленный и легко улыбавшийся, теперь стал подобен восточным каменным статуям демонов. Разве что рот не столь оскален. Она отпрянула. Спасти человека в пустыне чтобы он навлек беду на твой дом, такое она уже видела. Сперва на себе, потом на других...

- Кто и где? - прорычал полуорк. - Какие рабовладельцы посмели считать свободных орков своей добычей, а наши земли своим полем!? Говори!

Ни мягкости, ни спокойствия. Власть и ярость в приказе слились в одно.

- Они называют себя Войско Красной Лапы. Я не знаю, где их замок, должно быть далеко в центральных землях, но они огромным войском нападают на одиночные замки игроков, грабят и пленят их, после чего жестоко и поверхностно вырабатывают все рудники, не озадачиваясь их развитием, а всех живых продают как рабов. Игроков нельзя продать на рабских рынках, система не позволит, но оцифрованных можно продавать другим игрокам. Для этого на них накладывают особые высшие печати, нечто сродное печати гильдейских сателлитов: показывает местоположение и вдобавок может причинять боль и лечить одновременно.

- Метка колдунов, что позволяет превращать жизнь в ману. Сильно измененная. И с мешаная с печатью ученика в связке наставничества. Значит, минимум один колдун высокого уровня там есть, - прорычал себе под нос полуорк, после чего вернулся к Чани. - Сколько их и кто конкретно идет за тобой? Сами продавцы или те, кому продали? Кто... Хотя стоп. Ночь впереди длинная. Расскажи все и по порядку. Как ты к ним попала, как убежала и все последующее. Тебя здесь теперь не бросят и не сдадут.

Рассказ вышел и впрямь долгим. И начался он с принесённых чая в глубоком чайнике и низеньких турецких стаканчиках, лепешек и овечьего сыра. Затем, погодя, девушке принесли плов, оторвав от едва начавшегося рассказа. И лишь далеко заполночь юный вождь покинул заснувшую гостью. Он был крайне мрачен даже для темной степной ночи. Ночью поспать ему было суждено лишь под самое утро. Сейчас ему нужен был Ругтар, в этот праздник Орды страстно мечтавший уединиться с одной наследной шаманкой. Она ему тоже была нужна, ведь она же и была второй по силе говорящей в племени. После своей матери, сейчас пребывавшей в дурманном сне. Надо признать едва обласкавшие друг друга любовники внезапному гостю были не рады. Но вопрос не терпел отлагательств.

Чани металась во сне. Ей вновь снился сон. Сон, который редко отличается чем-то особенным у сорвавшихся. При учете их абсолютной памяти и неясного истока самого понятия "разум" в отсутствующем мозге в голове, в основном им снилось прошлое. Они, словно мыши в мышеловке переживали произошедшее с ними во снах. Стоило взбудоражить что-то и оно обязательно снилось. Лишь в спокойном состоянии разум подсовывал им обычную фантасмагорию или же простую тьму. Хотя можно было и вовсе не спать, но даже цифровое тело этого желало.