Ибн-Хальдун

Ибн-Хальдун полемизирует с алхимиками по вопросу о практической возможности превращения минералов в золото посредством «философского камня». Невозможно получить золото из минералов, считает Ибн-Хальдун, так как невозможно искусственно повторить природное действие, в результате которого имманентно возникает золото, т. е. повторить все те этапы, которые золото проходит при своем образовании в природе, с соблюдением необходимых пропорций первоэлементов, продолжительности этих этапов и т. п. Золото формируется из «своего минерала», считает Ибн-Хальдун в соответствии с современными ему научными представлениями, в течение тысячи восьмидесяти лет, и нельзя ускорить этот естественный процесс, используя «философский камень». Таким образом, Ибн-Хальдун подчеркивает объективный, независимый от человека характер природного действия. Он согласен с мнением астрологов, что «Солнце оказывает воздействие на смену времен года и их переходные состояния, на вызревание плодов, злаков и т. п., а Луна оказывает влияние на влажность воздуха, брожение гниющих веществ, на созревание фруктов, имеющих форму гроздьев» (6, 520). Это, по-видимому, признавалось тогда всеми образованными людьми. Но Ибн-Хальдун не согласен с астрологами в том, что влияние небесных светил на земной мир является единственной причиной его изменения, позволяющей однозначно судить о будущих состояниях предметов и существ. «Звездные силы,— пишет Ибн-Хальдун — не являются единственным активным фактором, но есть другие силы, действующие одновременно с ними на материальную часть существа, например порождающая сила отцовской особи и рода, содержащаяся в семени, и особая сила, которая присуща тому или иному виду данного рода, и тому подобное. Поэтому звездные силы — даже если они достигли полноты и стали известны — являются лишь одним из факторов, действующих на существо» (там же, 521).

Таким образом, возникновение и изменение вещей и существ, состоящих из четырех первоэлементов, определяется множеством взаимосвязанных факторов: наличием вещественной, или материальной, первоосновы, в которой уже заложено действующее, т. е. активное, начало, внешними воздействиями и внутренними силами и т. п. Так, самозарождение скорпионов происходит не только благодаря «врожденному теплу», содержащемуся в гнили, но и благодаря действию Луны, которая способствует брожению этой «влажной» материи. Эти факторы Ибн-Хальдун часто называет в «Пролегоменах» природами. Описывая процессы возникновения и превращения живых существ, Ибн-Хальдун постоянно употребляет слова «изменение», «метаморфоза», «превращение», «фазисы» и т. п. Но каково направление этих изменений? Является ли этот мир миром прогрессирующей эволюции, перехода от низших форм существования к высшим? В «Пролегоменах» мы находим чрезвычайно интересный отрывок. «Посмотри на мир сложных субстанций,— обращается Ибн-Хальдун к читателю,— как он начался с минералов, затем — растения, затем — животные в дивном порядке и последовательности. Наиболее сложные минералы переходят в простейшие растения, такие, как мхи и бессемейные. Высшие растения, такие, как пальма и вьющийся виноград, переходят в низших животных, например в улитку и моллюсков, которые обладают только способностью к ощущению... Мир животных расширился, и умножились их виды, и он закончился в результате постепенного изменения человеком, имеющим мышление и разумение. Мир животных восходит к человеку от обезьяны, у которой есть ощущение и восприятие, но нет действительного разумения и мышления» (там же, 96).

Исследователь оказывается перед большим соблазном — истолковать эти слова как выражение уверенности Ибн-Хальдуна в эволюционном развитии природного мира. Однако проблема сложнее, чем кажется на первый взгляд. Прежде всего мы хотим обратить внимание на разнобой глагольных форм, употребляемых Ибн-Хальдуном. В пределах одного связного отрывка употребляется прошедшее и настоящее время глаголов. И поэтому неясно, идет ли речь об истории становления видов растений и живых существ или о том, как представлял Ибн-Хальдун современный ему природный мир. Допустимо предположение, что настоящее время глаголов — это «настоящее историческое время». Ведь пишем же мы, особо не задумываясь над формальной неточностью собственных высказываний, о «разнобое глагольных форм, употребляемых Ибн-Хальдуном», хотя явно имеем в виду уже употребленные или употреблявшиеся им формы.