Читаем Языковая структура полностью

Модусы определяемых придаточных предложений представляют собой не что иное, как уточнение или конкретизацию семантики управляющего глагола, и, следовательно, зависят только от этой последней, причем выбор типа того или иного модуса определяемого придаточного предложения в пределах семантики управляющего глагола зависит исключительно от намерения пишущего или говорящего выразить ту или иную объективную ситуацию. Можно сказать и так, что модусы этих предложений являются функцией бесконечно разнообразной степени семантического напряжения, или нагрузки управляющего глагола.

<p>1. Вступительные замечания</p>

Напомним, прежде всего, основную особенность определяемого придаточного предложения. Это – такое придаточное предложение, которое зависит от своего главного предложения не только формально-грамматически, но и предметно, объективно-реально. Определяемыми придаточными предложениями являются, во-первых, все субстантивные предложения, т.е. как все общесубстантивные, или дополнительные (их называют также повествовательными, изъяснительными, косвенной речью), так и специально предложения стремления и опасения, и, во-вторых, из адвербиальных – предложения цели.

Поскольку все эти придаточные предложения зависят от своих главных предложений предметно, постольку действие главного предложения в этих случаях целиком определяет собою всю область действия придаточного предложения; и так как в греческом синтаксисе вообще на первом плане предметные, а не формально-грамматические связи, то и неудивительно, что семантика главного предложения является для таких придаточных предложений определяющей. При этом подчеркиваем, что речь тут идет именно о предметных, а не о формально-грамматических связях, т.е. модус определяемого придаточного предложения зависит не от времени управляющего глагола, не от его вида, не от его модуса и вообще не от какой-нибудь его грамматической категории, а исключительно только от самой семантики управляющего глагола, от его общего смысла.

Для того, чтобы дальнейшее было усвоено проще и скорее, мы сейчас же сформулируем конкретно, в чем именно состоит зависимость модуса определяемого придаточного предложения от его управляющего глагола. Связь эту можно выразить так: чем статичнее (т.е. чем менее направлено) действие управляющего глагола, тем чаще встречаются статические модусы в зависимом от него определяемом придаточном предложении; и чем более динамично действие управляющего глагола, тем чаще употребляются и динамические модусы в соответствующем придаточном предложении. Не трудно сообразить, что, например, модусы дополнительных предложений максимально статичны, потому что дополнительные придаточные предложения часто играют роль просто регистрирующих или поясняющих предложений. С другой стороны, такие, например, предложения, как предложения опасения, содержат в себе управляющие глаголы весьма интенсивной направленности, так что и соответствующие придаточные предложения отличаются исключительно динамическими модусами.

Согласно предложенной выше классификации придаточных предложений, все эти определяемые предложения являются в модальном смысле смешанными. Но как мы теперь видим, смешанными их надо называть не потому, что в них вообще употребляются и статические и динамические модусы (те и другие модусы употребляются также и во всех определяющих придаточных предложениях), а потому, что это смешение модусов регулируется здесь вполне определенным и притом единственным принципом, а именно семантикой управляющего глагола. Модусы определяющих придаточных предложений, как гласит наш третий закон, зависят только от типа самих этих определяющих предложений и не имеют никакого отношения к своим управляющим глаголам. Модусы же определяемых придаточных предложений как раз зависят от их управляющих глаголов и совсем не зависят от типа самих этих определяемых придаточных предложений.

<p>2. Общесубстантивные или дополнительные предложения</p>

Дополнительные предложения, представляющие собою распространенную замену дополнения и потому указывающие на объект действия управляющего глагола, являются из всех определяемых придаточных предложений наиболее статическими. Иной раз они просто регистрируют уже происшедшее действие и являются каким-то пассивным придатком к главному предложению, подобно тому как и дополнения есть только объект действия подлежащего. Поэтому все те четыре статических модуса, которые мы выше называли модусами суждения, имеют тут для себя весьма прочное место и могут употребляться без всякого ограничения.

Схемы здесь такие:

1) «Я сказал, что он пришел (mod. real., indic.)»;

2) «Я сказал, что, по-видимому (насколько можно судить, надо полагать, вероятно и пр.), он пришел (mod. hypothetic., opt.)»;

3) «Я сказал, что (в случае благоприятных обстоятельств) он придет (mod. potential, opt. с an)»;

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки